Он не понимал, почему сердце вдруг наполнялось нежностью и… жалостью, когда, например, видел, как ветер играет завитками её волос у висков или как она мило краснеет и прячет глаза, встретившись с ним взглядом. Когда же он ловил на своей «зеленоглазке» (ха! – на «своей»?!) сальные взгляды соперников, то всё внутри переворачивалось от ревности. Успокаивало лишь то, что эта недотрога не обращала ни малейшего внимания на все попытки подкатиться к ней или мгновенно принимала боевую стойку, когда её пытались погладить по голове, тронуть за руку, положить руку на плечо или обнять за талию. И хотя при этом у неё был вид рассерженной кошки, готовой кусаться и царапаться, Валька почему-то был уверен, что ни того ни другого она делать не станет.
Она ни с кем не кокетничала, как все остальные девушки, включая Алевтину, и вообще старалась не оставаться и не разговаривать ни с кем из парней наедине. Исключением был почему-то Кашира. С ним она не так дичилась и могла спокойно болтать с глазу на глаз. Да и то сказать, мало у какой особы женского пола (независимо от возраста) не заходилось в учащённом ритме сердечко, когда Мишка, широко улыбнувшись, ласково называл её «солнышко» и произносил, казалось бы, самые обычные слова, но у него они почему-то звучали как нежный и изысканный комплимент.
Как-то раз Тимофей с «ударной» бригадой вернулись с очередной «шабашки» довольно рано и с приличными деньгами. Спросив мнение остальных, решили устроить гулянку, но когда стали решать, что будут пить и есть, вперёд вдруг выступил Сметаныч:
– А давайте возьмём шампанского.
– И кто будет пить этот девчачий напиток? – скептически хмыкнул Аркаша-большой.
– Вот девочки и будут. И торт им нужно купить, и вообще – давайте устроим им праздник.
– Это за что? – опять возразил Аркаша. – Нет, я, вообще-то, не против – девчонки классные, свои, но за что?
– Ну хотя бы за то, что никто из нас, кроме особо непонятливых, ни разу не зависал над унитазом, как орёл над горной кручей, а мы здесь уже больше трёх недель, – пришёл на помощь Сметанычу Равиль.
– Это мало тебе, да?
В ответ раздался взрыв хохота.
Равиль говорил вот о чем.
***
Уже на второй день знакомства девчонки на раздаче почему-то не стали накладывать некоторым из ребят то, что они заказывали. Незаметно для остальной очереди качали головами «нет» и указывали глазами на другое блюдо. Все смекнули, что пытаются заказать что-то несъедобное, и согласились с выбором «поварёшек». Только Аркаша настоял на своём. В итоге все ели гороховый суп, котлеты с кашей и пили компот. А Аркадий – борщ, отварное мясо с картошкой-пюре и чай. Работать в тот день ему больше не пришлось – времени не было. А вечером Алевтина остановила Мишку, шедшего покурить:
– Угостишь сигаретой?
– Солнышко, –