– Ты что-то перепутала, дорогая, – отсмеявшись, проговорил он. – Тебя будет защищать твой рыцарь. Таков древний уклад нашего общества: жрице полагается персональный рыцарь, а не старый колдун. А я, уж прости, не собираюсь даже присутствовать на этом безобразном торжестве. Как ты знаешь, у меня нет ни соответствующей одежды, ни умения изысканно врать, глядя в глаза собеседнику. Я никудышный гость на свадьбах и приёмах.
– Ты придёшь, – прошептала она, обнимая его. Как можно было объяснить это отвратительное упорство, как не влиянием странной магии? Неужели жрица была настолько глупа, что слова проскакивали мимо её ушей, не задевая мозга? – Я знаю, ты придёшь.
Он закрыл глаза, прижал её к себе и ничего не ответил. В застенках Железной крепости допрашиваемых долго истязали, а затем приглашали лекаря, чтобы пленники случайно не умерли и были способны и назавтра отвечать на вопросы искателей. Уставшие души каждый раз надеялись на смерть, но их вновь и вновь обманывали, возвращая к жизни. Много лет спустя Донния делала с ним то же самое: он надеялся укрыться во тьме, окружить себя склянками с ядом и опасными теневыми сущностями, навсегда забыть о прикосновениях и ласке, но приходила она, и противостоять её чарам не было сил. Как ни сердился призыватель, как ни пытался оттолкнуть от себя назойливую жрицу, она раз за разом одерживала над ним верх.
«Ты придёшь», – шептала она, и горячие слёзы девушки обжигали его сухую кожу, пробуждая к невыносимой жизни. Её ласковые руки и губы снова скользили по его груди, дыхание сбивалось, сердце пускалось вскачь, и пронизывающая до костей дрожь охватывала обоих, пока тела не сливались в попытке унять её и насытить друг друга близостью.
Рано или поздно судьба сталкивает тёмных магов с их зеркальными отражениями, противоположностями, так устроен мир, так заведено богами от начала времён. Мало кто проходит подобные испытания, не подвергая сомнениям привычные истины, не изменяясь душой. Келлард был уверен, что уж его-то, разочаровавшегося в жизни обитателя сумрака и повелителя потусторонних сущностей, точно минует эта участь. И только коллега по Гильдии и давний друг Гаэлас тихо посмеивался, наблюдая, как Донния незаметно набрасывает на мага свои хитрые женские сети. Велиор решил, что дело не обошлось без приворотной магии, разве что немного ошибся в том, кто на самом деле воспользовался этой магией.
«Я приду на эту свадьбу», – думал маг и тут же одёргивал себя, не желая развивать неправильную, мешающую трезво рассуждать мысль. Нет, он не хотел причинять девушке дополнительную боль, как не хотел и видеть лощёного довольного лица Первого рыцаря. С другой стороны, быть может, перед алтарём Храма Ньир, в объятиях высокого мускулистого красавца с огненными глазами Донния сумеет одуматься и оглянуться на него – тощего колдуна в неприглядном тряпье? Быть может, заметив столь очевидную разницу, она поймёт, как ошибалась, не желая договорной свадьбы, и выкинет из головы свои милосердные глупости? И вот, не успел