Влада открыла глаза – совершенная темень, полнейшая тишина. Хотя нет, в ушах, где-то там, далеко-далеко, как отголосок, звенел тонкий девичий голосок. Душно. Влада на мгновение прикрыла глаза. И снова темно, лишь тонкая, белая нить, пронизав стекло окна, крохотной точкой, миллиметр за миллиметром, ползла к двери. Влада, как завороженная, потянулась за ней. Поднялась с кровати, на пальчиках, пошла за белой точкой, уткнулась в дверь лбом и тут окончательно проснулась. Она стояла босая, но одетая в легкий, цветной сарафан. Не ее. У нее, да и у сестры так же, такого не было. Сменив направление, в полной растерянности, она пошла в ванную. Стащила с себя одежду, уже не удивляясь, что та в пыли и сухой траве. То, что она была в чужой одежде, посреди ночи, в собственной комнате, настолько ее поразило, что на остальные мелочи не осталось внимания. Став под горячий поток воды, запрокинув голову, Влада, непроизвольно, повторяла слова песни, всплывающие из глубины сна. Вода успокаивала. И уже через несколько минут, Влада окунулась в предутренний сон, без картинок и звуков.
****
«Мне надо поговорить с мамой. – думала Влада, сидя на лекции. – Да, мне надо поговорить с ней. Я, непонятно как и зачем, улетаю невесть куда, ночью. И это факт, который мне не ясен. Именно улетаю. Да, если бы это был сон, я бы хоть что-то помнила, просыпалась в своем одеянии, в том виде, в котором засыпала. Виен бы мне помогла понять видение. А с той проблемой, что свалилась на мою голову, мне нужна только мама. Ох! Как же расстроится папа!»
Довольно долгое время, Владислава удивляла окружающих. Она не задавала вопросы, коими осыпала преподавателей, поэтому учащиеся постоянно на нее оглядывались. Да и учитель был удивлен не меньше остальных. И только ее серьезный вид, и устремленный взгляд девушки, который следовал за ним по аудитории, не позволял ему сделать замечание. Одна Мира не обращала на сестру внимание. Ей, как и Владке, сегодня было не до учебы. Она хотела узнать, где провела ночь сестра, да еще босая, а для этого ей был необходим Герман. А тот, как назло, уже неделю пропускал занятия.
«За ним и раньше такое водилось. – признала Мира: – Прогулы – его личное дело. Он должен ответить всего на один вопрос».
– Да ничего он нам не должен! – прошептала Влада. – И не трогай парня, я сама все узнаю, как только появится.
Мира вздрогнула, но широко улыбнувшись, повернулась к сестре:
– И с чего вдруг такая предъява?
– Ничего не вдруг! – ответила