Царь опричный. Александр Бубенников

только муж видит и ласкает тело жены, которое никогда не увидит чужой похотливый взгляд и не дотронется рука непосвященного в любовные игрища. Конечно, юницу напугал напор и неутомимость мужа в бесконечных супружеских схватках, где победы случаются только тогда, когда оба рыцаря мужского и женского пола одновременно познают чудовищное наслаждение плоти, когда душа будет парить в чуде «маленькой смерти», от которой на белом свете по божьей воле или без высшей воли рождаются младенцы.

      Но ведь и государь понравился, полюбился с первого взгляда черноглазой кабардинке с выразительными глазами и удивительным именем в переводе на русский язык – красивые очи княжны! – как не полюбить такого, не отдаться навек… Ведь хорош собой был внешне московский государь: высокий, стройный, пластичный в движениях с широкой грудью, да и лицо его было благородно и красиво по-своему: с пронзительными иссиня голубыми глазами, с рыжеватой бородой и породистом большим тонким крючковатым носом. Сочетание красивых проницательных, всё видящих глаз с породистым большим тонким носом, не портило облик 30-летненго государя, наоборот, придавало лицу черты воина-победителя не только в битвах с врагом на поле боя, но и в любовных постельных схватках с неопытными девами и умудрёнными в плотском деле женщинами. Как устоять перед таким мужчиной, обладавшим не только сильной мужской харизмой, но и властность великого государя расширяющегося государства.

      Не смутило государя, что его 15-летняя девственная невеста-красавица, ставшая по его воле супругой-царицей, не говорит по-русски, так это ничего, муж сам её всему обучит: и ласкам, и языку русскому, и новой пластике души и тела юницы-государыни, готовой покоряться только одному мужу-государю, но властвовать над подданными страны и над покорённым миром. И Иван только догадывался, что его «дикая черкешенка», получив только начальное дворцовое образование, будет скоро блистать при дворе не только удивительной красотой и смелостью, сноровкой конницы-охотницы, но и памятливым проницательным умом.

      Царь знал, что в первую брачную ночь его юница не поймёт ничего из того, что он будет говорить, но он любовно смотрел Марии в глаза, которые говорил гораздо больше того, что он нежным шёпотом шептал ей в объятьях – глаза в глаза, синие глаза в чёрные глаза. Откуда царю было знать, что придётся по вкусу дикой царице и любовный опыт царя, да и сама она окажется невероятно способной ученицей в плотских схватках-игрищах в царской опочивальне. Понравится юнице-царице быть любимой женой царя, щедрого на плотские ласки, даром что ли преподнёс ей на свадьбу такой знаковый мистический подарок – золотое блюдо, на котором лежал драгоценный платок в жемчугах…

      А в их первую ночь Иван шептал Марье в чистых предварительных ласках перед тем, как лишить юницу девичества и похитить её девство: