– Знаешь, у меня складывается ощущение, что здесь что-то другое, и это что-то значительно страшнее той передачи. Как он там сказал? Работать будем в секторе двести тридцать три? Карантин проходим на планете Сиор? – я запустил руки в волосы и помассировал голову. – Кстати голова перестала болеть.
– У меня тоже, – буркнул Рашит, – вот только теперь это уже не радует. Считаешь, что нас продали в рабство?
– Не знаю, странно это всё. Посмотрим, что дальше будет, потом уже будем делать выводы.
Мы поднялись и осмотрели помещение, где находились. Цепи были очень лёгкие и ходить не мешали. Комната небольшая, но за счёт того, что всё сливалось в единый белый цвет, казалась большой. В одном из углов мы обнаружили на стене четыре круглых металлических диска непонятного назначения. Больше в ней ничего не было. Абсолютно. Даже дверь была скрытой и практически не выделялась на фоне стены. Мы опять подошли к своим коврикам и сели.
– Знаешь, меня не покидает ощущение, что это сон, – сказал я Рашиту, – ущипни меня… – Уй-йяа!
– Вот видишь, – усмехнулся друг, – синяк разливается. Значит, всё правда. Влипли мы с тобой по самое «не могу». Давай договоримся сразу, если нас разделят, то будем искать способ найти друг друга.
– Не разделят. Шар же сказал, что жить и работать будем вместе, – я лёг и сложил руки под голову.
– Никто не знает, что нас ждёт, и что за работа нам предстоит. Пить хочется, да и поесть бы не мешало, тем более после промывания желудка у меня кишки все девственно пустые, – сказал Рашит.
– У меня тоже, хоть и не девственно, но пустые, – ответил я, и желудок громко подтвердил, что не откажется чем-нибудь перекусить.
– Вот и слетали, – усмехнулся друг. – Слушай, а может им денег предложить? – Рашит даже посветлел лицом от этой идеи.
– Кому им-то? Они с нами общаться роботов присылают, – я тяжело вздохнул и добавил. – Посмотрим сначала, что им от нас надо. Только не тупи и выполняй всё, что говорят. Не думаю, что здесь твои депрессии и отмазки типа «не умею», «не пробовал», «мне нельзя» смогут понять и простить.
– Да, понял я уже. У тебя из вещей что-то в карманах есть? Тот шарик сказал, что ничего нельзя с собой брать, – Рашит порылся в карманах и вытащил из них целую кучу мелких предметов, таких как ключи, телефон, мелочь, карточки и носовой платок. – Ничего путного, что могло бы пригодиться.
Он расстроенно добавил:
– Даже расчёски нет.
Я тоже начал ощупывать карманы, в надежде найти в них что-то завалявшееся, но, к сожалению, костюм был новым, и во внутреннем кармане лежал только паспорт и несколько банковских карт, а в нижнем кармане пиджака: телефон и пилочка для ногтей.
– Пилочка? – хихикнул Рашит.
– Чего ржёшь? Ноготь сломал перед вылетом, не успел срезать, не ножницы же мне тащить с собой? – огрызнулся я, а потом взял её в руки, разложил и повертел.