Мы отсалютовали колбами великим химикам на стене.
«Я его соблазнила! – пронеслось у меня в голове. – Он специально предложил мне выпить для храбрости».
Его лицо покачивалось в опасной близости. Этот высокий лоб, эти чуть наметившиеся усики, эта длинная челка…
Он почему-то медлил. Видимо, ему нужен был внешний толчок.
– Запаскин, чего ты хочешь больше всего на свете? – тихо спросила я.
Он медленно прикрыл глаза.
– Честно?
– Честно.
– Стать моряком.
В ту ночь я его так и не познала.
Сначала Запаскин рассказывал мне про море, потом блевал в химичкину раковину, а потом пришел сторож и сказал, что напишет на нас докладную.
Неизменный пятак
Когда мы с сестрой Лелей начинаем что-то искать, то всегда находим не то, что надо. Ищем тапочки – обнаруживаем книжку «Секс для чайников».
Джош поспешно тыкает пальцем в сторону пятилетнего соседа, зашедшего к ним на пирожки:
– Это его!
Я раскрываю книгу на первой странице: «Моему дорогому бэйби в день рождения. С любовью, С. К.».
– Я же говорил, что это его, – торжествует Джош. – Это подарок от Санта-Клауса.
Если мы ищем, куда Ронский-Понский зафигачил стухшую кость, – то находим компрометирующие письма моего бывшего клиента. Несколько лет назад я бы душу за них продала. А сейчас… У него камни в почках, уретрит и нервный тик. Сейчас его может скомпрометировать только анализ мочи с повышенным содержанием лейкоцитов.
Неделю назад мы искали мелочь, чтобы платить за парковку. Но вместо этого Леля обнаружила настоящий советский пятак.
– Помнишь, в Москве метро стоило пять копеек? Кидаешь пятак в турникет и идешь.
– А еще карманники затачивали пятаки с одной стороны и резали ими сумочки в автобусах.
– А еще студенты клали пятаки под пятку – на счастье.
– А еще их прикладывали к синякам.
– А дядя Боря на спор сгибал пятак зубами.
– А дядя Петя получал в пятак от жены.
– А помнишь, как мы подложили пятак на трамвайные рельсы?
– А потом нас участковый поймал, и мы делали глаза по пять копеек: «Это не мы!»
Мы вспоминали пятак как усопшего на поминках – страстно и со все возрастающей нежностью. Решили почистить его, вставить в оправу и носить по торжественным дням. Но Джош все испортил. Сегодня выяснилось, что он продал наши воспоминания на интернет-аукционе – за доллар двадцать пять центов.
Пионеры (мемуары)
Раздолбанные автобусы завезли нас на территорию лагеря.
– Портянко Вера – первый отряд! – начали выкрикивать вожатые. – Кружкин Миша – седьмой отряд!
Разобравшись, кому куда, мы понеслись к корпусам, стараясь занять тумбочки получше.
– Постели застелить! Чемоданы сдать в камеру