Надя не похожа на мать, и в комнате у Нади ни одной фарфоровой собачки нет. Большая картина на стене, чертежный стол и много толстых учебников…
Надя похожа на отца – лицом, конечно, а не фигурой. Он такой большой и широкий, даже грузный, медведеобразный какой-то. Надиного отца Светлана увидела вечером, когда пришла к Зиминым на елку вместе с Зинаидой Львовной.
За чайным столом сидели какие-то специально подобранные благонравные дети и вежливо разговаривали, не прислоняясь к спинкам стульев. А Надин отец ходил по комнате в огромных, выше колен, арктических валенках. Тесно ему было здесь, и главной его заботой было не зацепить широкими своими локтями благонравного ребенка с одной стороны и какую-нибудь драгоценную вазочку – с другой.
Надин отец приехал только на днях, вернее, прилетел из Сибири, по своим служебным делам и задержался в Москве.
Ему подходит строить что-нибудь в тайге или в тундре и, обдумывая планы строительства, шагать по скрипучим полам нового дома, где пахнет смолой и очень мало мебели.
Разговор с благонравными детьми не получался; выпив чай, Светлана отошла к шкафу и стала разглядывать книги за стеклом. Разговор взрослых как-то раздвоился. Сергей Петрович, Надин отец, спросил Зинаиду Львовну про Костю. Спросил, как спрашивают о близком человеке, а не просто из вежливости: пишет, мол, или нет, а узнав, что пишет и что все в порядке, начинают говорить о другом. И Зинаида Львовна рассказывала ему о Косте с подробностями, уверенная, что это ему интересно.
Александра Павловна, мать Нади, разливала чай и занимала своих гостей. Это их дети так чинно сидели за столом. Александра Павловна жаловалась на продовольственные затруднения, а ее гости советовали ей и друг другу, что где можно достать. Кто-то откуда-то привез сливочное масло и продает. Очень неплохое масло.
Александра Павловна вздохнула:
– Я прежде брала только вологодское, высший сорт, а теперь приходится брать что придется.
Она придвинула вазу с домашним печеньем полной чернобровой даме, сидевшей напротив:
– Кушайте, пожалуйста.
И видно было, что и гостей своих она тоже разделяет по сортам, как разделяют по сортам сливочное масло в магазинах гастронома. Полная чернобровая гостья – высший сорт, «экстра». Другие две – первый сорт. А Зинаида Львовна?.. И уже враждебно по отношению к Надиной матери Светлана определила, что Зинаида Львовна, да и она сама в придачу – гости второго сорта.
Гостей третьего сорта в этом доме быть не могло: ведь и масла третьего сорта в хороших магазинах не держат.
Ну, а Костя? И этот Алеша Бочкарев?
Костя, несомненно, тоже второй сорт… Пожалуй, и Алеша. Но вот Александра Павловна подошла к Надиной двери и сказала:
– Ты что же, Надя, Алеше еще чаю не предложишь?
Значит, Алеша Бочкарев если не высший, то, во всяком