Второй мужчина был гость из Киева, профессор медицины Сабинов Петр Вельяминович, её учитель.
– Виктор Михайлович, – обратилась она к Буравцеву, – наведите справки об этом парне, Вадиме, по максимуму. Сдается мне, что он наш.
– Хорошо, Антонина Олеговна.
Из операционной пациента отправили в реанимационное отделение.
– Скажите, – обратилась к Вадиму Антонина Олеговна, – а вы ранее не хирургом ли были?
– Это в моей прошлой жизни было, так сказать, был такой эпизод, но это, повторюсь, давно.
– А сейчас чем занимаетесь, э…
– Вадим, – подсказал он, – меня зовут Бекетов Вадим Игоревич. А работаю я экспедитором.
– Что так? – Вахрушева переглядывалась с Буравцевым, стоявшим за спиной Вадима.
– Долгая история.
– А если в двух словах, – Вадима буквально сверлили взором с двух сторон. Он заметил игры в переглядки и обернулся к тому, кому они были адресованы.
– Справка об освобождении, и всё.
– Не-е, – протянул незнакомец, – всё только начинается. Судя по твоему поведению, для тебя это обычное дело. Вот что, паря, есть у нас к тебе интерес. Думаю, мы поладим.
И тут Вадим понял, что с сегодняшнего дня он вернулся к своей прежней, до боли знакомой работе, по которой так тосковал, что хирургия снилась. От этого порой просыпался в холодном поту.
– Шутите?
– Нисколько, у нас не хватает опытных хирургов.
Так что поздравляю с первым рабочим днём.
У Вадима аж потемнело в глазах, кровь стучала в висках, казалось, немного, и он оглохнет.
Видя, что он побледнел, его коллеги, которых он вот так неожиданно обрёл, дали ему понюхать нашатырь.
– Будет тебе, будет, успокойся. Иди умойся, попей сладкого чаю и арбайтен, арбайтен. У тебя ещё сегодня две операции.
– А не обманете?
– Без дураков.
– Я ж зэк, хоть и бывший, но зэк, и на меня все давно уже забили.
Переписав в блокнот данные Вадима, Вахрушева с Буравцевым ушли посовещаться в кабинет.
– Твое мнение, Тоня, – обратился к ней неофициально, как бывало, когда они оставались наедине, Виктор.
– Отличный парень, по неосторожности влетел, я так думаю. Вот что Витя, Витенька, Витёк, ох, сердечко моё по тебе ёк-ёк.
Оба рассмеялись.
– Пробей его по своим каналам в ментуре, а я по своим, ладненько?
– Фу, что за моветон, Тоша?
– А за Тошу в лоб или без сладкого на вечер, – в ее голосе зазвучала обида с угрозой.
– Ладно, ладно, чё так сразу, ведь знаешь, я без тебя спать не могу.
– Что так?
– Темноты боюсь с детства, а вдруг придёт серенький волчок и укусит за бочок.
– Вот за что тебя обожаю, так за то, что ты такой.
– Какой «такой»? – Он присел к ней поближе, и руки шаловливо полезли под блузку.
Рук она не убрала, а наоборот, прижалась к нему и позволила залезть к ней под юбку. А там ловким движением приспустить колготки и трусики было делом секунды. Осторожно, чуть с нажимом раздвинул её ноги и начал пальцами массировать