Они закапывали убитых мною и Тодором бывших хозяев усадьбы.
Я передернулась от омерзения и уже хотела рвануть и возмутиться на мужчину за то, что он привлек детей к этому ужасу, но притормозила на лестнице второго этажа, услышав разговор близнецов.
– Ненавижу мертвецов, – сказал один из мальчишек. – Меня чуть не вывернуло, пока я их тащить помогал.
– Лучше дохлые, чем живые, – хмыкнул второй. – Да и не девчонкам же это делать? Мы мужики – кто, если не мы?
– Хозяйка говорила, что нужен суд для остальных, – протянул первый.
– Ну пусть судит, теперь она тут главная.
– Думаешь, она нас выгонит потом?
– Конечно, зачем мы ей сдались? Клятву не принесли, как Цедрик и Тодор, значит, точно погонит.
– Так, может, принесем ей клятву? – неуверенно спросил первый.
– Не знаю, – ответил второй. – Если от работы не будем отлынивать, может, и клятва никакая не потребуется.
– Тогда давай дальше смотреть, что тут…
– Ага…
Голоса мальчишек стали отдаляться, как будто они ушли далеко от двери, а я не стала их подслушивать.
Их разговор натолкнул меня на более разумные мысли.
Все же в чем-то они правы.
Не женское это дело – с трупами возиться, но, с другой стороны, и не для детей…
Я выдохнула.
Не буду на Тодора ругаться, просто поговорю… Пусть лучше меня привлекает в следующий раз к такой работе, чем детей.
Я зашла на кухню и увидела просто идеалистическую картину.
Девочки, одетые в чистые платья и передники, прибрались в помещении, насколько это возможно было сделать, наготовили блинов, каши и уже накрывали на стол.
Даже где-то варенье нашли, судя по банкам, стоящим на столе.
Крила с Флиной тихонько сидели на стульях, тоже в чистых платьях и передниках, и хлопали глазенками.
– Здрасти, – тихо сказала Мариша, заметив меня.
– Здрасти, – кивнула Сатия и почему-то с ужасом посмотрела на малышек, а затем нервно оглянулась на Маришу и опять на меня.
– Ох, ничего себе, – улыбнулась я как можно шире. – Какие вы молодцы! Такую чистоту навели и блинов напекли! Хозяюшки вы мои.
Я подошла к девочкам и, притянув их обеих к себе, крепко обняла и поцеловала в макушки. Что Мариша, что Сатия словно окаменели от моих нежностей. Но я не стала обращать на это внимание. И, сразу же отпустив их, пошла тискать маленьких. Ничего, я еще научу их нежностям. Оттают постепенно.
Крила с Флиной на мои тисканья отреагировали вполне нормально. Не зря я ночью с ними играла. Крила даже улыбнулась, а Флина спрятала мордашку, опустив её вниз, и опять заскромничала.
– Это кто же вас научил так готовить? – спросила я растерянных от моих тисканий девчонок.
– Это всё Мариша, – сдала подругу Сатия. – Она готовила, я только помогала. Убиралась, и всё.
– Вот это да. Удивила, Мариша, не ожидала. Ты же такая маленькая, а уже готовить умеешь? – Я в шоке уставилась на девочку.
– Меня мама научила, пока жива была, – тихо сказала Мариша. – Пока она