АЛАНА
Алана все время думала: мама знала, что выбраться из Приюта было нельзя? Поэтому отправила ее сюда, усыпив, чтобы ее глупая упрямая дочь не последовала за ней в пекло? Вила еще и подписала договор заранее. Балгар сказал, что разорвать его без одобрения директоров приюта нельзя, а директорам не пристало общаться со слугами.
Десять лет!
Беспомощность и неопределенность сводили с ума. Помогал лишь змеиный крест: каждый раз, когда девушка вспоминала, что бросила родных в Зеленых землях и отсиживается за высокими безопасными стенами, она сжимала его так сильно, что снова чувствовала хранимое им мамино тепло – и только тогда ненадолго становилось легче.
В ведение Алане отдали одну из отдельно стоящих далеко от основных корпусов кухонь, и она разложила свои немногочисленные вещи в простеньком примыкающем к ней помещении, там же, где стояла простая, но удобная кровать за занавесью из кожи. Алана исправно выполняла свою работу: варила громадными кастрюлями супы и каши, запекала тазами жаркое, замачивала травы и фрукты в кипятке, процеживала и разливала по кувшинам свежее молоко, терла в пюре разнообразные овощи, вялила тонко нарезанное оленье мясо. Куда отправлялась приготовленная еда, кухарка не знала: в какой-то момент готовые блюда просто исчезали со специального стола, а через некоторое время в шкафах обнаруживалась пустая и абсолютно чистая посуда.
Слуг было много, никак не меньше пятидесяти человек – и это только из тех, кто пришел на общее собрание в день ее принятия на службу. Все они жили разрозненно, обычно пересекаясь только утром, когда распределяли поручения на день. В основном это были мужчины и женщины старше пятидесяти лет на вид, ровесников Аланы не было совсем. Многие из них, как они гордо рассказывали, служили в Приюте десятилетиями, не возвращаясь в родные земли. Поначалу это здорово удивляло Алану: разве не рождаются у слуг дети? Но одна из ухаживающих за фруктовыми деревьями женщин объяснила, что заводить детей в Приюте было запрещено: слишком велик был риск родить ребенка-уродца в атмосфере изменяющихся законов пространства. Она же рассказала, что слугам нельзя было вступать даже в разовые отношения с послушниками: за такое послушников скидывали «вниз» или выгоняли из Приюта, а слуг отправляли восвояси. Алану, впрочем, эти правила не интересовали, брак – последнее, чего она хотела от места, в котором оказалась против собственной воли.
Глубоко погрузившись в отчаяние, Алана не хотела ни с кем общаться, а другие слуги, сделав несколько попыток сблизиться с угрюмой новенькой и нарвавшись на ее отстраненную вежливость, в нерабочее время разговорить больше Алану не стремились.