Стратоsphere. Ана Гратесс

путь чуть прыснул от нервного смеху, но мы быстро взяли себя в руки. Угрюмыш смотрел на нас с явным недоверием и неудовольствием. Пора было представиться.

      – Меня зовут Нетаи. – Сказала я и протянула сущности душистую веточку сирени.

      – А меня звать Куб. – Представился кубик, поблескивая гранями и гипнотическим светом.

      Персонаж отшатнулся от своего шаткого круглого столика, за которым собирал истрепавшийся картонный пазл. Встал путник во весь свой крошечный рост и как сплюнул на пол, прямо перед нашими ботинками, благо что на них не попал, а то было бы уж совсем…

      – А меня звать Стратосфера, песчаники модные.

      Вот и познакомились. Солнце клонилось к закату и небо окрашивалось в прекрасные мечтательные оттенки многообещающих сумерек. Мы с Кубом переглянулись и без слов стало понятно, что наша миссия будет успешной чуть более чем полностью.

      – Мы хотим выяснить, почему, испробовав столько таинственных пространств, вы сделались таким угрюмым. На вас нет лица. Его закрывает или заменяет плешивая маска. Почему?

      Стратосфера взял со столика кружку с остывшим кофейным напитком и, прежде чем приниматься за ответ, сделал большой глоток.

      – А вы знаете, что космос это не только тишь да гладь фантастических картин, о которых такое множество любителей загадочного любят воображать? – Сказал персонаж и сделал еще один громадный глоток кофе.

      Мы с кубиком улыбнулись, прыгнули на месте, а потом сделали двойное сальто. Стратосфера глядел на нас как на полоумных пришельцев.

      «То, что нужно», – думали мы, перебирая конечностями, притворяясь игрушечным ракообразным. Закат обозначил на небе свежий поход звездного пламени, и мы возликовали, ибо начиналось время чудесных преображений.

      – Знаем о том, а еще знаем о том, что ты не потому такой угрюмый и никудышный, не из-за неизмеримости космоса и не из-за его адских коловертей. Однажды, когда ты был еще молодым кристальчиком тебя бросила цветочная фея, с которой ты состоял в близких и очень доверительных отношениях.

      Дядька ошалело выпучил на нас свои заиндевелые глаза и хотел было дотянуться до своей спасительной кружки, но был повержен эмоциональному удару, с которым пришли к жизни давно скинутые в тайный ящик воспоминания.

      Больно было смотреть на Стратосферу, на его отчаянные, отрывистые вздохи, полные ужаса. Он задыхался, а мы были рядом и занимались тем, что только лишь фиксировали происходившие реакции.