Чувствую, как все глубже и глубже опускаюсь на таинственное дно. «Играешь с огнем, – шепчет мне на ухо пани осторожность. – Никто тебе не спасет, когда вляпаешься по уши. Потому что ты – один. И никто». И верно, кто я? Писатель? Но ведь я нигде не печатаюсь. Что я кому объясню? Что изучаю жизнь проституток? Чтобы написать рассказ?.. Нет-нет, этого ни в коем разе говорить не следует. Представляю, как капитан милиции смотрит мне в глаза и укоряет: «Пишешь клевету на нашу действительность? Для тех, кто за границей? Обливаешь грязью свою Родину? На кого ты работаешь? Сознавайся! Добровольное признание облегчит вину!»
Почти такие же слова я услышал, когда меня задержала милиция при совершении ужасного преступления: я фотографировал мусорный ящик. А в ящике рылся горбатый дедушка. Никогда не думал, что мусорники относятся к военным объектам. А оказалось, что это именно так. Пленку засветили, меня несколько часов помурыжили, заставили написать объяснение и отпустили. До следующего раза.
– Эти пятьсот рубасов мы бы поделили поровну, – вздыхает мечтательно Марианна. – Соглашайся, тут золотое дно.
– А Франь?
– Думаю, от комиссионных он не откажется.
– А легавые?
– Ну и чудак ты. С легавыми всегда можно договориться. Разве ты еще не заметил, что милиция на проституток внимания не обращает? А не обращает потому, что их в Советском Союзе нет. У нас ни секса нет, ни проституток. А как можно наказать того, кого не существует? Врубился?
– Сутенеров тоже не существует?
– Натурально! Откуда им взяться без проституток?
– Зато есть другая возможность – привлечь за тунеядство.
– Разве что какую-нибудь шмару, как вон та твоя знакомая, – и Марианна кивает на профуру. – А у путаны все документы в порядке. Я, например, работаю лаборантом в школе.
– Интересно – такой заработок, как за вчерашнюю ночь, наверно, нечасто случается?
– Бывает и больше. Нужно чувствовать клиента. Я сразу оцениваю его возможности. Ведь мы работаем под неопытных девочек. Я понимаю, что это до поры до времени, потом уже такой номер не пройдет. Но сейчас у нас такса – не ниже пятидесяти. Во время разговора с клиентом ориентируюсь, насколько он втрескался в меня и какими финансами диспонирует. Потом я поддаюсь на уговоры пойти с ним на квартиру или в гостиницу, но предупреждаю, чтобы не смел подкрадываться. Тогда он соблазняет золотыми горами. Как правило, весьма абстрактными. Но пока я не услышу что-то конкретное, и, заливаясь румянцем от стыда, не соглашусь, до тех пор я никуда с ним не пойду. По дороге намекаю, что он может меня обмануть. И разгоряченный клиент платит вперед… У каждого свой метод.
– А что будет, когда вы станете старше?
– Ничего страшного. Просто сейчас мы при минимуме работы получаем неплохие деньги. Со временем придется все-таки отточить мастерство. Опекун нам тогда тоже будет очень нужен, чтобы делать рекламу. Все-таки мне неудобно хвалить себя перед клиентом.
– Но