Все пытаюсь разобраться в себе, почему вот так происходит. Почему от меня отказываются мужчины, почему меня бросил уже второй. Я дефектная? Да, я не красавица, но вокруг много девушек, которые не блещут красотой, но у всех есть мужья, даже любовники. А у меня нет.
Мои однокурсницы не были классическими красотками, но обрели семьи, у всех есть любящие мужья, у многих появились дети, и только я как неприкаянная иду по жизни одна.
Почему у меня все по-другому, почему ко мне по-другому относятся мужчины?
Лилька говорит, что я зря занимаюсь самокопанием, дело не во мне, а в мужчинах, которых я выбираю. Это мужчины дефектные, испорченные, и я тут не при чём. Ей легко так говорить, она красива, она никогда не страдала от недостатка мужского внимания, ее не бросали, скорее она легко и не глядя бросает мужчин.
Начинается рабочий день, как всегда планерка. Андрей Александрович что-то вещает по новому маркетинговому плану. Не могу вникнуть в смысл его слов, все мои мысли поглощены тем, что рядом сидит мой любимый. Рассматриваю Кирилла. Он изменился за последние две недели: между бровей залегла вертикальная морщинка, четче стал профиль, куда-то исчезла его бесшабашная улыбка во все тридцать два зуба. Мне хочется думать, что он переживает наше с ним расставание, но нет. Это лишь иллюзия.
Наивная! Пыталась поговорить с ним об этом, но он меня только резко оборвал злыми словами: «Нас» никогда не было, мы не вместе, уясни себе раз и навсегда.
Это было больно, больнее, чем все сказанное им в прошлом. Это было, как удар хлыста по спине лошади, удар, переломивший мне хребет. Я поняла, что обратно ничего не вернуть. Жизнь поставили на паузу, и я болтаюсь в безвоздушном пространстве, не могу встать на ноги, не чувствую под собой земли.
Если бы не Лилька…
Она бегает за мной как хвостик, не дает упасть на дно моей тоски и безысходности, таскает за собой везде, перед глазами мелькают картины: вечеринки, презентации, новые постановки в театре, она ради меня бросает семейные ужины. Лилька – это якорь, что еще держит меня на плаву. Единственный близкий мне человек.
– Виктория, вы меня слушаете? Вам все понятно по новому маркетинговому плану?
Отрываю взгляд от Кирилла, смотрю на директора. В голове пустота.
Андрей смотрит мне в глаза, словно заглядывает в душу, его глаза прожигают, сверлят дырки в моей душе. Подмечаю, что он сердит. Это сразу видно, его глаза становятся стальными, по скулам бегут желваки. Только не хватало рассердить директора, чтобы меня уволили.
– Да, все понятно Андрей Александрович.
– Зайдите после собрания ко мне, пожалуйста, – встречаюсь с ним взглядом, сейчас его глаза серые, как озера в пасмурную погоду, такой же голос. Меня всегда раздражала в мужчинах их страсть держать все под контролем. Он сильный, волевой мужчина, мне такие не нравились, я любила мягких и романтичных.