А слева цветущий сад. В нём и яблони, и груши, и вишня, и кусты различные тоже цвели, и всё это в свете закатного рыжего солнца приобрело розово-оранжевый оттенок, а ещё скамеечка деревянная стояла, а рядом высокая глиняная поилка, в которой резвились, громко чирикая, три птички.
– Нам сюда, – неизвестно как определил Уилл и… перешагнул через забор, напрочь проигнорировав имеющиеся ворота.
– Очень вежливо, – не смогла не прокомментировать я и пошла как все нормальные люди – через ворота.
И вот пока я с ними возилась, Уилльям успел по дорожке к дому пройти и в закрытую деревянную дверь постучать.
И представьте же себе моё удивление, когда из-за этой самой двери прозвучало надрывное:
– Целоваться не буду!
Причём, судя по голосу, женщина там была уже в приличном возрасте, а если судить по степени надрывности – повторяла она это уже далеко не в первый раз.
– Э-э, – Уилл обернулся и недоумевающе на меня посмотрел, затем снова уделил всё своё внимание двери и деликатно ответил: – Да я и не претендую…
Я тихонько подошла и рядом с другом остановилась, а женщина в доме распереживалась пуще прежнего:
– Артефакты не покупаю, в культы не вступаю, муж дочери не нужен!
Я даже не знала, как на такое реагировать, а Уилл возьми, на меня покосись и спроси насмешливо:
– А жена сыну?
– Дурак! – Я парня по плечу стукнула и повысила голос: – Нас к вам отправила девушка из лавки.
– Амулетчица, – подтвердил боевой маг.
Некоторое время за дверью царила тишина, а потом всё тот же голос недоверчиво уточнил:
– Богдана что ли?
Ну, вот мы и выяснили, как её звали.
– Ага, – честно подтвердил Уилл.
И нам открыли. Удивительно даже.
Дверь отворилась, на порог ступила женщина лет пятидесяти, может больше, в расшитой красными цветами юбке до пола, в белой заправленной рубашке, с морщинистым лицом и толстой серебряной косой, закрученной вокруг головы.
– Комнату снимать пришли? – Нас с неприкрытым подозрением и прищуром внимательно оглядели с головы до ног.
Сначала меня, потом Уилла – куда внимательнее, как наиболее подозрительного. Да-да, меня этот парень тоже настораживал, и не будь мы лучшими друзьями – я бы ему совершенно не доверяла. Напротив, держала бы с ним ухо востро.
Но это мне известно, и всей нашей академии тоже, а вот женщина ничего странного в широкой и чистой улыбке обаятельного паренька не заметила, но для порядка губами пошевелила и словно бы нехотя посторонилась, разрешив:
– Ну заходите, коль пришли. Только поживей!
Нам повторять дважды нужды не было, сначала в дом шагнула я, за мной и Уилл, дверь за нашими спинами была тут же закрыта.
А дальше началось