Рин сидела на земле, обхватив голову руками. Голос ее звучал глухо, Тиану наклонился, а потом и вовсе опустился рядом с ней на выжженную солнцем сухую землю.
– Я больше не могу смотреть… Неужели это никогда не кончится?! Дождя все нет, долго мы будем увлажнять наши земли только кровью? Сколько еще захотят боги?..
Тиану осторожно коснулся плеча девушки и легонько потряс ее.
– Столько, сколько им решат дать наши жрецы…
Рин опешила.
– Жрецы? А как же боги?..
Тиану покачал головой.
– Богам не нужна кровь. Крови хотят люди.
Рин подняла голову и удивленно посмотрела на юношу. Прищурив глаза, Тиану смотрел вдаль.
– Ты говоришь странные вещи… Ты утратил веру?
На лицо Тиану легла тень.
– Вовсе нет.
– Тогда почему ты так говоришь?
– Потому что я не верю нынешним жрецам. Они забыли о долге и истинном предназначении и слишком увлечены своими так называемыми обязанностями. Их влечет власть, а этого быть не должно.
– Но так было всегда…
– Нет, не всегда. Спроси Ясу, он многое повидал… Все может быть совсем по-другому, в это я верю.
***
Йавара рвало. Перед глазами плыли красные круги, в голове нарастала и лопалась тягучая, зудящая боль. Внутренности его скручивались, сжимались и тут же выворачивались наизнанку. Становилось легче, но лишь на короткие мгновения. Измученное тело давало небольшую передышку, и тогда легкие с хрипом наполнялись сухим горячим воздухом. Но едва они успевали это сделать, как накатывал новый спазм. И снова начинался ад.
Тиану стоял рядом и безуспешно пытался убедить Йавара выпить глоток воды. В руках он держал плошку.
Упершись руками в колени, Йавар раскачивался взад и вперед. Боль в голове утихала, но силы покинули его. Язык плохо слушался, и все же Йавар заставил его подчиниться.
– Я… никогда… никогда не смогу этого сделать. Я не смог даже присутствовать на церемонии… Это… позор. Отец не простит меня… Я слаб. Я не могу…
Тиану раздраженно дернул плечом и принудил Йавара распрямиться.
– Выпей и перестань ныть. Я постоянно твержу тебе, что никто не может тебя заставить, а ты уперся, как самый упрямый из сыновей Коацля!
– Ты не понимаешь, – Йавар наконец принял вертикальное положение и оперся о стену дома. Черные глаза ввалились, лицо отливало синевой, – ты никогда не понимал… я рос с осознанием того, что стану преемником отца, я так ждал этого… И он ждал. Я подвел его… Я оказался недостойным священного действа… Я не выношу вида крови… Меня могло начать выворачивать прямо на алтаре! А ведь это только … животное.
Тиану подавил глубокий вздох. Йавар был прав, он действительно никогда не понимал стремления к власти. Безумного, всепоглощающего желания стать кем-то особенным, кем-то важным и недостижимым простым смертным.