Как-то раз я заметил, что дома у мамы вдруг появилась любимая вилка. Кушать она любила только ей. В истерику она, конечно, не впадала, если вдруг нечаянно брала другую, но мне строго-настрого говорила: «Запомни, Алёша, это моя любимая вилка. Когда буду просить принести вилку, неси мне именно её. Я люблю ей кушать. Вот смотри на ней написано слово». А написано, а точнее вручную выбито на металле было слово «КАФЕ». Но читал я тогда еще плохо, и смысла не понимал. Да и когда стал понимать, мне было до этого слова, как до лампочки. Ну, КАФЕ и КАФЕ, и пусть. Главное – это «мамина любимая вилка»!
И однажды в конце лета, когда забирать меня из деревни за мной прибыл папа, мы с ним поехали в Кашин посмотреть на местном рынке мне новые штаны, так как старые я за лето все истрепал. И, сделав все покупки, мы с папой зашли перекусить в то самое кафе. Как я помню, мы заказали там по солянке в горшочках, и по пюре с тефтелями. Ну, там, компот, хлеб – это понятно. Было безумно вкусно, и я понял тогда, почему мама с папой раньше часто сюда заглядывали.
Так вот, когда нам принесли столовые приборы, то я увидел, что на ложках и вилках, и даже на ножах было выбито слово «КАФЕ». Точно так же, как на «маминой любимой вилке». Дети – они ведь по натуре очень внимательные к мелочам, и я точно определил, что вилка у нас дома и вилки здесь – «родственники».
Долго я не раздумывал, и в прямо в лоб громко спросил тогда у отца: «Пап, а почему здесь тоже есть „мамины любимые вилки“?». Папа вдруг поперхнулся, строго посмотрел на меня и сказал: «Кушай, Алёша, не отвлекайся. Такие вилки продаются во всех хозяйственных магазинах».
Но я смотрел потом в хозяйственных магазинах – не было нигде больше таких вилок! И ни у кого в гостях я потом тоже их не видел. Даже в школьной столовой и то вилки были совершенно другие – без надписей. Я долгое время гордился тем, что у моей мамы была такая уникальная вилка, какие есть ещё лишь в одном месте – в далёком городе Кашин!
Моей мамы, как, впрочем, и папы, уже давно нет – они умерли, как в конце-концов умирают все люди. Но «мамина любимая вилка» всё ещё существует, ведь по негласному наследству она перешла мне, и теперь она – «моя любимая вилка»! Я храню её, как зеницу ока!
Может быть, когда-нибудь я ещё раз поеду в замечательный город Кашин и зайду в то самое кафе… но уже за «моей любимой ложкой».
КАК Я НАЧИНАЛ КУРИТЬ
МИНИАТЮРА
Была одна такая история прикольная в моей юности, примерно в период конца 80-х и начала 90-х. Мои родители раньше курили (сигареты, папиросы я имею в виду), но папа бросил, когда мне было лет 7—8, а мама дымила до конца дней своих – до 2014 года.
Так вот, когда папа бросил курить, а мама сказала: «А я бросать не хочу!», то папа ей в сердцах рявкнул: «Ну смотри! Если Алёша закурит, то я тебе ноги из жопы выдерну!». Я этот разговор тайком услышал и запомнил надолго. Однако молодость есть молодость.
Наступил