Эти упражнения должны были вызвать шок и трепет среди жюри. И вдруг, к удивлению конкурсантки, ее одаренность была раскритикована каким-то старым маразматиком. Во-первых, он недоумевал, почему Теркин выдвигает условия перед боем, во-вторых, явившееся из-за шали ему определенно не понравилось, и, наконец, он унизил Шульженко, сообщив, что таким вокалом отпевают покойников. Остальное жюри молча проводило ее взглядом. Потрясенная, Жанна вышла на улицу и, обливаясь горькими слезами, направилась в ближайшее кафе-мороженое, чтобы заесть свою обиду сладким пломбиром.
И вот тут он и появился. Невысокий, бесшумный, одетый в костюм цвета окружающей среды, он осторожно присел напротив, проделав это настолько ловко, что зареванная мадемуазель заметила его только, когда он чиркнул спичкой, прикуривая «Казбек». Ободряюще подмигнув ей, он выпустил почти идеально круглое кольцо дыма. Юная одесситка непонимающе оглянулась.
– Что вам нужно? – спросила она, придвигая к себе розетку с мороженым.
– Это я вам нужен, – неожиданно заявил незнакомец и улыбнулся тонкими губами.
В любом другом случае она немедленно бы поднялась и двинулась в сторону ближайшего постового, но произнесено все было таким тоном, что она осталась сидеть, будто на сеансе гипноза в цирке-шапито.
– Я всегда прихожу на помощь в трудную минуту, особенно незаслуженно обиженным талантам. – Как только собеседник открывал рот, жизнь вокруг словно останавливалась, оставляя ее один на один с этими желанными словами. – Разрешите представиться, – привстал он, – меня зовут Роберт, и поскольку сфера моей деятельности пролегает в непосредственной близости от съемочных площадок «Мосфильма», я очень внимательно слежу за появлением в столице таких восхитительно прекрасных дарований, коим являетесь вы…
– Жанна, – осторожно кивнула она.
– …Коими являетесь вы, Жанна!
– Это правда?
– Что именно? – запнулся Роберт. – Ах, да! Ваш талант! Он многогранен, как драгоценность, уж поверьте моему слову, а к нему прислушивался еще Эйзенштейн!
– Правда? – удивилась она.
– А коляску помните? – не совсем ясно намекнул он.
Жанна кивнула:
– Но ведь вы не видели мое выступление…
– Это не важно! – перебил ее собеседник. – Зато я о нем наслышан!
– От кого?
– Ох-хо-хо! Вы все хотите узнать сразу, это очаровательная черта, присущая всем молодым актрисам…
Слово «актриса», впервые произнесенное другим человеком, а не ею самой, заставило Жанну отбросить всякие сомнения. Перед ней действительно был ценитель настоящего таланта.
– Как вы блистательно выступили! – между тем продолжал он. – К несчастью, я не имел удовольствия убедиться, так сказать, воочию, а слышал лишь