Манипуляция сознанием. Век XXI. Сергей Кара-Мурза. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Сергей Кара-Мурза
Издательство:
Серия: Манипуляция сознанием (Эксмо)
Жанр произведения: Социальная психология
Год издания: 2015
isbn: 978-5-9905288-5-7
Скачать книгу
В отличие от туземного, язык, превращенный в капитал, стал продуктом производства, со своей технологией и научными разработками[11].

      Во второй половине XX века произошел следующий перелом. Вот результат исследования лингвистов, проведенного в Торонто перед Второй мировой войной. Тогда из всех слов, которые человек услышал в первые 20 лет своей жизни, каждое десятое слово он услышал от какого-то «центрального» источника – в церкви, школе, в армии. А девять слов из десяти услышал от кого-то, кого мог потрогать и понюхать. Сегодня пропорция обратилась – 9 слов из 10 человек узнает из «центрального» источника, и обычно они сказаны через микрофон.

      Но в чем главная разница «туземного» и «правильного» языка? «Туземный» рождается из личного общения людей, которые излагают свои мысли – в гуще повседневной жизни. Поэтому он напрямую связан с диалогом и со здравым смыслом (можно сказать, что голос здравого смысла «говорит на родном языке»), «Правильный» язык – это язык диктора, зачитывающего текст, данный ему редактором, который доработал материал публициста в соответствии с замечаниями совета директоров. Это безличная риторика, созданная целым конвейером платных работников. Это односторонний поток слов, направленных на определенную группу людей с целью убедить ее в чем-либо.

      Здесь берет свое начало «общество спектакля» – этот язык «предназначен для зрителя, созерцающего сцену». Язык диктора в новом, буржуазном обществе не имел связи со здравым смыслом, он нес смыслы, которые закладывали в него те, кто контролировал средства массовой информации. Люди, которые, сами того не замечая, начинали сами говорить на таком языке, отрывались от здравого смысла и становились легкими объектами манипуляции.

      Как создавался на Западе «правильный» язык? Начало этому положила наука. Уже первые специалисты, которые во время Великой французской революции назвали себя идеологами, определили две главные сферы духовной деятельности человека, которые надо взять под контроль, чтобы программировать его мысли – познание и общение. В том «курсе идеологии», который они собирались преподавать правящей элите Франции, было три части: естественные науки, языкознание («грамматика») и собственно идеология.

      Из науки в идеологию, а затем и в обыденный язык перешли в огромном количестве слова-«амебы». Они настолько не связаны с конкретной реальностью, что могут быть вставлены практически в любой контекст, сфера их применимости исключительно широка (возьмите, например, слово прогресс). Это «прозрачные» слова, как бы не имеющие корней, не связанные с вещами (миром). Они делятся и размножаются, не привлекая к себе внимания – и пожирают старые слова. Они кажутся никак не связанными между собой, но это обманчивое впечатление. Они связаны, как поплавки рыболовной сети – сети не видно, но она ловит, запутывает наше представление о мире.

      Важный признак этих слов-амеб – их кажущаяся «научность».


<p>11</p>

Это, кстати, привело к тому, что люди утратили способность общаться на многих языках, что было характерно для «дорыночной» Европы и еще характерно для бедноты в странах третьего мира. «Нерыночный» человек был полиглотом.