– Добро, – приговаривал он. – Добро…
А когда пошел осматривать владения и увидел Молчуна, безбоязненно приблизился к нему, присел и, посмотрев в волчьи глаза, покорил окончательно.
– Ведь это же не зверь, вотчинник! Разве что образ животный… Не встречал я подобных хищников. Но толк в них знаю.
Он не объяснил, откуда и какой именно знает толк в волках, и, словно доктор, поочередно оттянул веки, внимательно изучил глаза – и Молчун позволил сделать это с собой! – после чего хлопнул по холке:
– Ну, гуляй, брат…
Вечером, за праздничным столом в честь нового насельника Урочища, инок выпил кубок хмельного меда – им позволялись и более крепкие напитки – и как бы подвел итог своих впечатлений:
– Добро у тебя все тут, Сергиев воин, добро. Одна беда – хозяйки нет.
– Не успел завести, – признался Ражный. – Год как на Свадебном Пиру пировал…
– А пора бы! Эх, знаешь, как лепо, когда рядом жена молодая! Все «боярин мой, боярин мой» зовет и в глаза глядит… Обручен хоть, нет?
– Есть у меня суженая…
– И что же ты холостякуешь, воин?
– Условие там стоит – не перешагнуть…
– Ну уж!
– Перед попечителем суженой на колени встать надобно и руки просить.
– А встать не можешь?
– Не хочу. И никто не поставит.
– Ладно ты сказал, добро, – похвалил инок. – Не пристало засаднику на коленях стоять… Взял бы мирскую девицу. Ужель не найти? В наше время брали, молодили кровь…
Ражный в тот же миг вспомнил воскрешенную Милю, печально улыбнулся и ушел от прямого ответа.
– И с мирскими не просто, инок… Да и как Ослаб посмотрит на такой брак?
– Перед Ослабом можно и слово замолвить, – сказал Радим так, словно предлагал свои услуги. – Коль за этим стало – поправимое дело.
Смутная, почти нереальная надежда затрепетала крыльями в сердце: а почему бы нет? Почему не послать этого инока с челобитной к старцу? Ведь от него пришел, от него красную рубаху принес, значит, имеет доступ и попросить может о милости…
А тот заметил этот тайный трепет, взбодрил еще больше:
– Показал бы мирскую девственницу? Что прятать-то… Порадует глаз и душу – сам пойду к Ослабу, без твоего ведома.
Стареющим араксам, как и всяким старикам, нравилось устраивать жизнь молодых, обручать с невестами, сватать, а то и самим привозить девиц на выданье из старообрядческих родов. И Ражный тотчас ни на минуту не усомнился в искренности нового насельника.
– Показал бы, – признался он. – Да нет ее здесь. Может, больше и не придет…
– Где же она?
– В лесу живет, от людей ушла.
– Добро,