Ужин протекал скучно. Сотрапезники позевывали и, несмотря на жарко полыхающий камин, все как один испытывали вполне объяснимое желание поскорее очутиться в теплом уюте своих спален. Мать выглядела обеспокоенной, бросая иногда рассеянные и как будто виноватые взгляды в мою сторону. Если взоры наши встречались иногда поверх серебряно-хрустальной сервировки изобильного стола, то слабое подобие улыбки появлялось на бледных губах матери, вновь сменяясь после этого задумчиво-расстроенным выражением. Отец не отвлекался от своей тарелки. Даже мои братья и сестры не затевали давно ставших привычными перепалок, взирая на меня с каким-то новым, затравленно испуганным выражением серых глаз. Удивительно, но сама я, по словам нянюшки Маризы, обладала глазами насыщенного, изумрудно-зеленого цвета. Все мои братья и сестры родились одинаково белокурыми и невысокими, и в этот вечер, когда они по какой-то непонятной мне причине сели по другую сторону стола, наше различие стало особенно заметным. Честно говоря, меня совсем не огорчила незримая граница, проведенная между нами белым пространством накрахмаленной скатерти. Они не хотели играть со мной, я же, в свою очередь, – отвечала им полнейшим безразличием.
Тягостный ужин вскоре закончился, в отличие от дождя, который, похоже, зарядил на всю ночь. Сытые участники унылого вечера разбрелись по своим апартаментам, и в замке воцарилась тишина, изредка нарушаемая унылой перекличкой часовых. Повертевшись, некоторое время под пуховым одеялом, я поняла, что уснуть так и не удастся. Тогда, неожиданно для самой себя, я решила, прогулявшись в библиотеку, выбрать книжку поинтереснее и провести остаток ночи, погрузившись в какой-нибудь завлекательный эльфийский роман двухсотлетней давности. Уж чего-чего, а писать романы эльфы умели – не в пример всем прочим расам.
Держа в одной руке массивный подсвечник, а в другой – на всякий случай – самый любимый кинжал из своей весьма обширной коллекции оружия, я приоткрыла дверь личных покоев и выскользнула в сумрак коридора, который в неярком свете единственной свечи казался бесконечным и чарующе опасным. Впрочем, в опасность коридора чистосердечно верила только моя неврастеничная сестрица Луиза, но не я сама. Ну, кого, скажите на милость, можно бояться в коридорах третьего этажа? Призраков? Нет, эти предпочитали места поукромнее. Например, давно заброшенные закоулки подземелья, в которых много лет назад один из ныне покойных графов де Брен устроил тайное узилище, переполненное жуткими инструментами отнюдь не врачебного назначения. Видимо, тот граф оказался большим выдумщиком. Я провела множество воистину упоительных