Исполнение желаний. Борис Л. Березовский

станет возиться с маленьким, а он, Кирилл, уйдет на второй план. Он часто видел маленьких детей в колясках, и видел, как их мамы возились с ними и сюсюкали. Видеть это было противно, и он даже представить себе не мог, где поместится кроватка малыша, куда встанет его коляска, и вообще – как они станут дальше жить. Но делать было нечего – надо было привыкать к этой новости и как-то подготовиться. Как именно готовиться, он не знал, но про себя подумал, что лучше бы был братик – девчонок он вообще терпеть не мог. А братика он смог бы защищать, показывать ему свои игрушки и даже, может быть, отдал бы ему свой пистолет. А папу попросил бы сделать новый, так как этот потерял уже прежнюю привлекательность и был не очень-то похож на настоящий.

      А настоящий папин пистолет он недавно видел, и даже подержал в руках. Черный, тяжелющий, с рифленой рукояткой, он был похож на хищного зверя. Покачав его двумя руками, Кирилл счел за лучшее отдать его обратно папе. Как говорила мама, «от греха подальше». А началось все с громкого скандала, когда случайно, роясь в тумбочке, мама нашла там коробку с патронами от папиного пистолета. Что началось! Кирилл даже подумал, что папе тоже попадет тем белым ремешком. Но обошлось.

      А кончилось все тем, что папа, смущенно смеясь и оправдываясь, взял коробку, присел с ней перед печкой, и, вынимая из коробки патрон за патроном, каким-то образом стал вытаскивать из гильз пули, а порох высыпать на медный лист, прибитый перед печной дверцей к полу. Затем он маленькими порциями жег порох в печке, а мама, заткнув уши, чтобы не слышать пороховых вспышек, кричала, что он взорвет весь дом, и что война давно уже закончилась, а он, как маленький, не может наиграться. Кириллу все это ужасно нравилось – и то, что ругают не только его, но и папу, а главное – то, что папа, убрав в планшет гильзы, отдал ему – Кириллу – все пули. О таком сокровище он и помыслить не мог, хотя мама так и не поверила, что пули, сами по себе, не представляют никакой опасности, и все хотела их у него забрать. Но папа защитил его и даже дал потрогать свой командирский пистолет.

      А вскоре, как раз после Нового года, маму увезли в роддом, откуда она вернулась уже с братиком – Костиком. Он был весь сморщенный, но уже волосатый и, как говорили взрослые, очень упитанный и крупный. Конечно, жизнь Кирилла изменилась. Вместо няни Аси в доме появилась тетя Оля. Она помогала маме нянчить Костика, вела домашнее хозяйство и как-то очень быстро вошла в их семью. Папа по-прежнему пропадал на службе, мама была дома и не ходила на работу, Костик рос тихим и смирным, и Кирилл, познакомившись поближе с тетей Олей, решил, что ему повезло.

      Тетя Оля не пела песен, как Ася, но зато регулярно ходила молиться, причем и в церковь, и в костел. Как она объяснила, два ее покойных мужа были разной веры – один из них был православным, а второй – католиком. Вот она и молилась: за упокой души одного – в церкви, а за упокой другого – в костеле. И, к удивлению Кирилла, мама разрешила тете Оле брать его с собой. Он до этого ни разу не был в храмах, хотя и знал, где они находятся.

      После