Кир стартует с места по направлению к двери, и Азамат рефлекторно ловит его за руку.
– Подожди, Кир, ну давай всё обсудим…
Ребёнок дёргается, как будто его током долбануло, и выкрикивает на пределе лёгких:
– Убери от меня руки, урод!!!
Я разеваю рот, не зная, что сказать. Азамат отшатывается с таким видом, будто его побили плёткой. Кир, воспользовавшись свободой, скрывается за дверью – и я слышу, как хлопает входная.
Азамат стоит, глядя в пол, и слегка покачивается. Я сползаю с подлокотника дивана – и когда на него приземлилась-то? – и подхожу обнять мужа, но он не реагирует.
– Вот в чём дело, – тихо говорит он. Я понимаю, что он плачет. Прижимаюсь крепче. Азамат закрывает глаза. – Конечно, он не может долго меня терпеть. Кир очень красивый мальчик…
– Он очень похож на тебя, – замечаю тихо.
– На того, кем я когда-то был, – поправляет Азамат.
– Да у тебя шрамы-то уже почти не видны, – принимаюсь уговаривать я. – Цвет здоровый, кожа тянется, чувствительность нормальная. Подумаешь, неровно! Ты же его почти не трогаешь! И вообще, поначалу у него никаких претензий к твоей внешности не было. Дело в чём-то ещё…
– Лиза, – Азамат прерывает меня с безысходной твёрдостью. – Я бы сам с радостью был глухим. Или тупым. Но ты сама всё слышала.
Как же я хочу возразить!.. Но – нечего.
Кир возвращается уже потемну. Я сижу внизу и раскладываю пасьянс в буке. Один за другим, один за другим. Злюсь, нервничаю, глупо себя чувствую. Азамат заснул, укачивая Алэка, и я так его и оставила в детской комнате на кровати Тирбиша. Бедный мой, весь день ходил совершенно убитый. На Кира зла не хватает – такое с отцом сделать! Ох, попадись ты мне…
Вот он попадается. Заходит тихо, осторожно прикрывает за собой дверь. Я сижу в темноте, он меня не сразу замечает, только когда я с клацаньем захлопываю крышку бука и выхожу на кухню. Вздрагивает, вжимает голову в плечи и пятится. Я сжимаю зубы – не потому что не хочу его обругать, а потому что муданжских слов у меня на такой случай недостаточно, а родные он не поймёт. Молча, рывком открываю холодильник, достаю лотки с мясом и гарниром, бутылку молока. С грохотом ставлю всё это на стол, распахиваю дверцу микроволновки и ухожу обратно в гостиную. Звукоизоляция в доме хорошая, Азамата не потревожу.
Кир начинает шуршать на кухне – выкладывает себе что-то на тарелку, ставит греть, остальное убирает. Наливает молока, убирает бутылку. Умывается. Достаёт ложку и садится есть. Я вижу его, только когда он подходит к раковине, остальное время – слышу. Я хочу пойти и залепить ему подзатыльник, но это не исправит ситуацию. Били его и раньше, и сильнее. И оставляли без ужина. Он не полюбит Азамата от того, что я поступлю с ним так же. От того, что накормлю и поглажу по голове, конечно, тоже не полюбит. А всё остальное неважно. Так что пусть ест, мне не жалко. Ах да, ещё же витамины.
Снова выхожу на кухню, Кир пригибается к тарелке, следит за мной из-под спутанных волос.