И больше к Храму Знаний я не приближался.
Но в голове изо дня в день вспоминались слова Часовщика о Башне Молчания. Стервятники наверняка исклевали его тело, а Могильщики сбросили кости. Дело было… давно.
Обри села на диван, почувствовав легкое головокружение. Руками обхватила лицо и в ужасе прошептала:
– Мне очень жаль, Профессор. Он стал вам хорошим другом…
Профессор, не оборачиваясь, ровным тоном изрек:
– Не просто другом, Обри… Но этого он не успел понять.
– Как понять «не просто другом»? – нахмурилась девушка.
Старик вздохнул.
– Он приходился мне внуком.
Обри округлила глаза.
– Постойте, как это могло произойти? Ваш… внук?
– Да, – вздохнул Профессор. – Подозреваю, мы попали сюда одновременно, но пару тройку дней не могли найти друг друга.
– И при встрече вы друг друга не узнали?
– Чертова система, – сквозь зубы прошептал старик. – Я узнал его сразу же, но шок и паника от случившегося вогнали меня в ступор… Я понял, что он не узнает меня. Понял, что он – Потерянный. А я изначально, как и утверждал тебе с Букером, попал сюда Найденным.
– Это я помню, Профессор. Я просто пытаюсь разобраться… И вы не предприняли попыток сделать из него Найденного?
– Предпринял, но не сразу. Мысль о проблемах, которые Тьма могла бы ему создать из-за нашей родственной связи, вводила меня в ужас. Скажу честно: я плохо знаком с природой Тьмы, ее поведением и степенью критического мышления, но она далеко не дурна – в этом сомнений нет. Я признался ему, когда Тьма ушла в подполье и перестала нас беспокоить. Там, в Храме Знаний, я сказал все… Но мой внук… В общем, ему это вспомнить не помогло. Знакомое лицо, прямой текст – нет. Признание лишь возмутило его, он назвал меня чокнутым стариканом и выпроводил наружу.
– Вот, какой конфликт между вами произошел, – опечаленно кивнула Обри. – Выходит, Тьма активировалась, когда вы съехали?
Профессор отошел от окна, включил электрический чайник и сел рядом с Обри.
– Она долго ждала, – пожал он плечами. – И дождалась. Убила единственного моего родственника. Совсем молодого парня… У него вся жизнь была впереди! И до самой смерти он не успел себя вспомнить… Если мне судьба дала шанс спасти внука, я его бесповоротно провалил!
Наблюдать за его эмоциональностью Обри пришлось впервые с тех пор, как Профессор спас их с Букером. Человечность, искренняя, сожалеющая и разбитая. Ее сердце дрогнуло.
– Вы уверены, что он… ну…
– Мертв? – громко спросил старик. – Да, черт возьми, я лицезрел его смерть