– Ай эм фром Рашша, – сказал я, как будто это могло что-нибудь объяснить.
– Оу, йе, окей, – ответило оно, как мне показалось – с пониманием. Наклонилось, схватило банку из-под пива и кинуло в тележку. Там у него (или у нее?) уже полно было банок и каких-то железок.
Интересно, кто это – мужик или баба – в темноте не разберешь?.. И по хриплому голосу непонятно. Судя по фигуре, либо тощая баба, либо тощий мужик. Неопределенная фигура. Без выпуклостей и изгибов. И что я с этим недоразумением только разговариваю?!
Я помахал ему рукой – попрощался, развернулся и аккуратно пошел, стараясь не споткнуться, обратно по проходу между домами. Я собирался выйти на улицу и («к черту супермаркет, попью ржавой воды из-под крана») вернуться в хостел. Там, по крайней мере, безопасно. А то, по моим ощущениям, я попал в горячую точку. Очень напоминало. Полуразрушенный город – словно после бомбежки. Ну, не совсем, конечно. Такой небольшой бомбежки, аккуратненькой, даже ласковой, можно сказать. И солдаты армии победителей, раскатав врага, теперь катаются на трофейных тачках и отстреливают попрятавшихся воинов раздавленного противника – тех, кто еще уцелел… Добраться до улицы мне было не суждено. В глазах вдруг полыхнуло. И сознание выключилось…
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я очнулся. Я лежал лицом вниз, уткнувшись в вонючее тряпье. Пульсировала от боли голова. Что это было?! Тут же я сообразил, что казавшееся безобидным мерзкое существо, должно быть, подкралось ко мне – и ударило железкой по голове. В тележке их было много. Неужели оно собирает эти железяки, чтобы бить белых людей по головам? Особенно, если они лохи из России…
Тут я понял, что джинсовой куртки на мне нет… И рубашки тоже… И сумка с паспортом исчезла… И штаны… Мать твою!.. И черные мокасины под змеиную кожу, которыми я так гордился… Эта мразь оставила мне только трусы и носки. Хоть за это спасибо. Я с трудом поднялся, голова закружилась, схватился за стену. Приплыли. Похоже, у меня сотрясение мозга. Тут я разглядел, что в темноте что-то белеет. Присел на корточки. И обрадовался не на шутку. Перочинный ножик. Он выбросил его. Сумка тоже нашлась неподалеку. Вывернутая наизнанку. Ни денег, ни паспорта.
«Классная ситуация, – подумал я. – Раньше я считал, что упал на самое дно, но на дне постучали снизу. Оказалось, можно вляпаться в еще большее дерьмо. Докатился ты Стэп Ан фром Рашша. Но неужели я и вправду такой лох?.. Блядская страна Америка!
Тут мне натурально поплохело, и я, опершись на стену, принялся блевать. Немного полегчало. Пошатываясь, я выбрался на улицу и огляделся. Костра больше видно не было. Музыка тоже не звучала. Вокруг было пусто. Мертвый город. И человек в трусах-боксерах, черных носках и с ножиком в сумке через плечо на голое тело. Картина маслом.
Я печально