Мы мчались в автобусе по северной дороге. Сашка молчал. Разговаривать со мной было бы странно. Как новенькая я соблюдала субординацию, молчала и смотрела в окно. Я видела редкие, придавленные к земле березки. Они цеплялись корявыми ветвями за колючие камни, как за последнюю надежду, и словно стремились мне что-то сказать. Говорили со мной без остановки.
Придавленные колкими ветрами, они выживали веками на суровой земле и были не похожи на московские, тучные, крепкие деревья. Казалось бы, в карликовой березке таились неразгаданные чудеса: богатырская, сказочная сила севера и нежное, хрупкое дыхание белоствольной красавицы.
Дорога петляла. Березки пропали. На просторах северной земли щетинились хмурые чахлые кустики. Они притягивали к себе, зазывали, манили в холодные, темные земли. Они рисовали на воздухе причудливые словесные знаки и рассказывали проезжающим путникам бесконечные ветвистые, дорожные легенды, вязкие, пыльные, мрачные.
И блеклое небо, и влажная заболоченная земля, и мелкие птахи, летающие низко над равниной, уплывали за дорогой, исчезали тихо, незаметно за придорожной пылью, не принуждали ни к чему, не притягивали к себе. Качало в автобусе, как в люльке, и я задремала.
Автобус резко повернул. Я вздрогнула. Дорога столкнула меня лицом к лицу с огромной горой. Я увидела из окна ее мощные, веками натренированные мускулы, широкую непробиваемую грудь. Что приготовила мне гора? Смогу ли я понять ее, смогу ли я прыгнуть на лыжах с трамплина и стать настоящей акробаткой? Тревожно прислушивалась к шороху ветра. Талые островки снега белели в расщелинах между камней. Тихо шептали колеса автобуса по улицам незнакомого города.
Вот она – моя гора. Мой новый акробатический зал. Моя «золотая» свобода! Мой зал теперь – это каменные вершины, это сверкающее капризное небо. Лети, расправляя свободные крылья, и ничего не бойся. Пари над горой, как свободная птица.
Глава 3. Любопытная Варвара
На автобусной остановке какой-то мужчина поздоровался с нами, посмотрел на меня. Странно, он был похож на моего двоюродного дядю из Перми. Невысокий, крепкий, сухопарый мужчина средних лет. Сжатые, немного вытянутые губы, голубые глаза, то ли печалятся, то ли улыбаются чему-то. Морщинки у глаз разлетаются лучиками. Вспомнила вдруг дядю Витю. Живущий в российской глубинке, он казался мне молчаливым наблюдателем, который будто держал в сердце личную глубинную историю. И смотрел на людей по-доброму, и не умел сердиться, и не удивлялся ничему.
Мужчина что-то сказала Андрею Леонидовичу, кивнул в мою сторону и куда-то пошел.
– А тебя как зовут? А ты кто? А ты что умеешь делать? – белобрысая девчонка буравила меня глазками.
– Акробатка