– Вы посмотрите на него! В Dreamer заглянуть не додумался, зато вспомнил о какой-то глупой юридической задачке! – прыскает Костя. – Заканчивай есть и поехали кататься! Тебе и впрямь на воздух нужно. И подальше от Лерки! Она на тебя плохо влияет. Боюсь представить, что будет с тобой после свадьбы!
– Эй! Я вообще-то здесь!
Что я слушаю? О чем они говорят и при чем здесь мое имя? Если коротко, то сейчас в моей голове возникают пугающие хештеги: «уголовное право», «юридический», «реальные дела»… Целый суповой набор для приготовления одной большой маленькой тревоги. Смотрю на Демьяна, его губы шевелятся, он что-то говорит, смеется. Макар, Костя, Юля и Вероника – они говорят, общаются, только я не слышу ни одного их слова.
«Задачи, основанные на реальных делах».
«Задачи по уголовному праву».
«Юридическая задача».
«Реальные дела, которые он вел».
Эхо мыслей превращается в продолжительный писк…
– …не хочешь?
Я резко поворачиваю голову к Линде, которая смотрит на меня с привычной улыбкой.
– Что, прости?
– Я говорю ты не притронулась к яичнице. Совсем есть не хочешь?
– А! – выдыхаю я, чувствуя грохот в груди. – Я просто заслушалась всех и…отвлеклась. Выглядит очень аппетитно.
– Поешь обязательно, – говорит она мне и поднимается с места. – А я принесу тебе в комнату зимний костюм.
Хочу сказать, что не стоит беспокоиться и вообще я не собираюсь проводить на морозной улице дольше пятнадцати минут, но мой взгляд невольно задевает Кирана. Во рту мгновенно пересыхает. Опять.
Опять!
Воистину странный и пугающий меня человек! Он просто пьет кофе, но точно следит за мной, будто притаившийся хищник за жертвой. Что он делает? Изучает? Опускает темные глаза на стол, выдавливает кривую улыбку на какие-то слова лучшего друга, а потом снова смотрит на меня. Меня бросает в жар, в глазах появляются темные пятна.
Киран отвечает Косте.
Киран смотрит на меня.
Киран допивает кофе.
Киран снова смотрит на меня, будто вот-вот прочитает мысли!
Успокойся, Селеста.
Я нейтральна ко всему, что меня сейчас окружает. Причина любого волнения всегда несущественна и увеличить её масштабы способна лишь я сама.
Причин для паники нет, Селеста.
Посмеяться над собой. Мне нужно просто посмеяться над собой.
– А имя и правда красивое, – говорит Вероника. – Родители назвали тебя в чью-то честь?
– Мама любила читать исторические романы… Кажется, одну из её любимых писательниц так звали! – отвечаю я, чтобы доказать себе – со мной всё в полном порядке и я держу себя в руках.
И потому в ответ я жду улыбку, ведь это вроде как забавно – назвать ребенка в честь какой-то древней, как мумия, писательницы! Но Вероника удостаивает меня таким осторожным и сочувствующим взглядом, что я моментально теряюсь. А потом нахожу ответ в своей интонации, которая была не такой воодушевленной и оптимистичной, как мне бы того хотелось. Наверное, каждому