– Пап. Подарочную ленточку ты бы не оценил. Яркие цвета тоже не любишь. Поэтому… В общем, этот чёрный друг – твой.
– Чё?
– Машина. Вот эта. Тебе.
Новенький «Фольксваген-Гольф» блестит, как туфли моего отца в любую погоду, – броско и самодовольно.
– Ты шутишь?
– Нет. Хоть ты и не говорил, но тебе же не нравится, что я частенько беру «Фокус» покататься. Оставь его мне.
– Откуда деньги?
– Призовые за проект. Я же обещал, что танцульки себя окупят.
Хотелось спросить с театральной интонацией, неужели молодёжи больше не на что потратиться. Но вовремя успел заткнуться. К горлу подступил ком. Провалиться бы под землю.
– Папа, что-то не так?
Обнимаю крепко, зажмуриваю глаза. Не помогает. Перестаю бороться со слезами. Ослабляю хватку, отстраняюсь, но не выпускаю его. Сжимаю за предплечья и не в силах что-то сказать смотрю в упор долго, надеясь, что этот взгляд что-то ему объяснит без слов.
– Ты… Прости… Я потрясён.
Жена смотрит в сторону, тоже глаза на мокром месте.
– Спасибо тебе. Я недостоин такого подарка.
Ещё неделю я предавался воспоминаниям. Так могло продолжаться тысячи лет; наконец написал в мессенджере: «Приезжай завтра вечером. Есть важный разговор». Телефон завибрировал через десять минут: «Ок».
Одним сообщением я сжёг мосты, спалил флот и уничтожил всё, что могло помочь отступлению. Этот вечер мы никогда не забудем.
Он предупредил, будет в восемь. В нашем распоряжении достаточно времени, жена работала допоздна. Я неспешно приготовил ужин. Достал бутылку на всякий случай хотя, конечно, сын за рулём. Последний час перед его приходом неподвижно просидел за столом. Страшно.
Наконец он пришёл. Опоздал на пятнадцать минут…
– Ох ни хрена себе, какая здоровенная…
– Это карп.
– Ты всё-таки сходил на рыбалку… Рад за тебя.
– Нет, в магазине купил. Аккуратно, не торопись. Костей хватает.
Он набросился на еду, слушал невнимательно, а я ждал подходящего момента.
– Отец, если ты долго меня расспрашиваешь о танцах, значит, точно хочешь поговорить о чём-то другом.
– Ты прав, есть что обсудить.
– Мама опять попросила мозги мне промыть? Мало времени дома провожу, как-то не так с ней разговариваю?
– У вас с мамой, конечно, сейчас не лучший период, но я не об этом.
– Тогда что случилось?
– Такие разговоры начинать сложно.
– Непривычно видеть тебя нерешительным.
– С решительностью всё хорошо. Вот видишь, осмелился же поговорить. Больше тянуть нельзя. Собраться бы с мыслями раньше.
– Давай. Не уверен, что порадуешь, но, похоже, этого не избежать.
– Ты, наверное, догадывался о чём-то, но лучше ты услышишь это от меня.
– Так…
– Ладно,