И без всего этого Алекс, обалдеть можно, сразу и не может постигнуть всю глубину своей утраты и оголения своего интеллекта, где им с Валькирией придётся как-то справляться с собой и с тем, что им будет обязательно противостоять в этом, не просто жестоком, а высокотехнологичном, ультра-позитивном, социогенном и социологичном мире, с помощью технологий дающим столько преимуществ от них не отказывающимся людям перед тобой, утратившим уже вполне возможно, умение самостоятельно мыслить без этого драйвера инициализации работы твоего разума, для которого нужна своя опора, которой и стала эта технология, подмявшая под себя всё, что раньше ориентировало в пространстве и жизни человека.
И понятно, что Алекс находится в большом смятении и неуверенности насчёт того, справятся ли они для сначала с самими собой, а уж после можно будет поговорить и об этом агрессивном мире, не принимающем их в таком не подготовленном и неразумном по мнению местных структур интеллекта качестве для них.
Но всё это оставляется им за порогом входа в здание бюро аналитики, социологии и контроля человеческого фактора, если полностью и с формализмом подходить к расшифровке названия их учреждения специализирующегося по выявлению в социуме общественных отношений деструктивных элементов для их последующей изоляции от общества и главное от отношений с ним. И сейчас, как только они вступили внутрь бюро изоляции и автономии, как часто в сердцах ненавидели свою работу через одного сотрудники этого учреждения, в число которых входил также Алекс, отчего-то не всегда чувствующий в себе призвание быть отождествлением порядка и справедливости, на кого рядовые члены общества должны ровняться, а он с долей снисходительности и принятия такого, что уж тут поделать, да ничего, факта своей действительности и реализуемости поддерживать в рядовых членах общества сознание того, что они защищены и будьте спокойны, возмездие всегда настигнет того, кто самонадеялся и преступил закон, Алекс, как это всегда с ним происходило, почувствовал в себе благотворное влияние стен этого учреждения, символизирующего собой порядок и закон, как бы это банально и с долей кинематографической эпичности не звучало.
И