– А ты что? – оглядел пустую утреннюю улицу и побрёл обратно в универ, мысленно молясь, чтобы Ромка не попался в сети отца.
– Отказался… – сказал он. – Лёнь, может, всё-таки подумаешь? Ты же сам мечтал о финансовой независимости, чтобы не брать у матери денег…
– Но не под началом этого урода, – отрезал я. – Он отказался от меня и мамы и пошёл преспокойно служить, а когда вернулся, то «сопляк» снова для него только обуза. И вдруг сейчас я стал сыном, ради которого он так старался подняться и желает научить меня уму-разуму. Тебе самому-то не смешно, Ром? – мотнул головой, чтобы сдержать эмоции, а то на весь коридор раздаётся мой гневный голос.
– Мне бы хотелось верить, что люди способны меняться к лучшему… – замкнуто ответил парень.
Перед глазами возникло лицо Акимовой, и мне пришлось насильно заставить себя не воспринимать её всерьёз. Она пройденный этап для Ромыча и мимолётный для меня.
– Ты о своей…
– Не будем о ней, – резко перебил Ромка. – И кстати, что за прикол с сожительством?
Нервно сглотнул.
– С каким? – состроил идиота.
– Горский сдал тебя.
– Вот гад, – треснул кулаком по стене, но вовремя вспомнил, что за ней идут лекции и лучше не привлекать к себе внимание. – И что сказал? – осторожно прощупывал почву.
– Что какая-то деваха живёт в квартире бабки, и ты с ней носишься, как с писаной торбой, – ровным тоном произнёс друг, и я облегчённо прислонился лбом к прохладной стене.
– Приходится, – отмазался я, блуждая по универу и вглядываясь в номера аудиторий. – После того, как в мамкиной квартире оказалась доля отца и он заявил на неё права, мне остаётся только вариант с бабушкой, хотя бы до тех пор, пока не накоплю сумму, чтобы снять другую квартиру.
– Гордость тебя погубит, – коронная фраза Ромыча.
– Ну, не могу я у неё деньги просить, – упрямо заявил я. – Жерар и так меня нахлебником считает, хоть и улыбается при матери. Её подарок на день рождения уже дорого мне обходится, я все запасы на ремонт тачки потратил… – ляпнул я не подумав и тут же прикусил язык.
– А что с тачкой не так? – зацепился за новость Рома.
– Э-эм… да одна девочка во дворе мячом в лобовуху зарядила… – пространно объяснил я.
Смех друга, наверное, услышали все, кто есть в здании.
– Чувак, не представляешь, как я соскучился по таким историям, – в сердцах проболтался он.
– Так возвращайся, – попытался до него достучаться.
– Не раньше, чем через год, – стоял на своём упрямец. – Чтобы больше никогда её не встретить вновь.
Я промолчал. Хотел согласиться, но язык не повернулся. Представил, что больше никогда не увижу Алису, и вместо радости испытал неприятное чувство, будто внутри образовалась стягивающая засуха. Словно безысходность, типичная пустошь.
Еле осилил эту минуту, пока напоминал себе, что гном второстепенный персонаж, и в финале я всё равно её солью.
– Подумай над работой, Астахов, – уловил