Корделия быстро влюбляется в Кёрта, уже в опасного и дерзкого, каким она его и увидела в машине.
Он учит её стрелять – не как отец – стоя сзади и прижимая к себе. Корделия знает, как держать оружие, но такая близость ей приятна. Сигаретная и щемящая сердце. Кёрт переделывает её буквально для себя. Делает другой. Такая Корделия всё меньше гуляет с Сандром, меньше говорит, меньше поступает правильно, зато больше курит, пьёт и сбегает из дома.
Если бы на велосипеде стоял счётчик, там были бы сотни миль. Корделии наплевать, что она приезжает на тусовки с разбитой щиколоткой от цепи, с забрызганными джинсами или с порванным платьем. Кёрт ждёт её так же, как и Сандр. Он всегда рядом, когда Кёрт уходит в разнос от травки, алкоголя или драки. Обычно Сандр занимается ей в этом случае – Кёрт ему доверяет, за спиной говоря Корделии, что тот асексуален и девки у него так и не было. Это враньё, Корделия знает, но предпочитает молчать. Особенно, когда Кёрт прикасается к ней, оставляя линии, подобно шрамам.
А ей нравится. Его смелость, его желание и то, что она его.
Следующее свидание Кёрт назначает на опушке. Хотя Корделия и не знает, что это оно. Всё так же, как и всегда, кроме того, что никого больше нет. Кёрт выглядит иначе – грустным и с расфокусированным взглядом. Корделии такой Кёрт кажется опасным.
Даже для неё.
На земле, у поваленного дерева, на котором сидит Кёрт, валяются бутылки пива и чего-то покрепче, откуда не смотря отпивает Кёрт. Корделия чувствует запах отчаянья и тупой злобы на жизнь – ей надо уходить, но, отходя назад, Корделия оступается на ветке, и Кёрт поднимает голову.
– Коди, – её имя получается ядовитым плевком. – Подойди.
Это не просьба, у Кёрта всё звучит не как просьба.
Ноги у Корделии плохо слушаются.
Велик она приваливает к первому дереву и медленно идёт к нему, пока тот продолжает отпивать из бутылки, морщась от горечи. Корделия садится рядом на дерево, оставляя пространство, как будто намереваясь сбежать, только Кёрт дёргает её за талию, притягивая к себе по сухой и жёсткой коре дерева так, что нижняя часть бедер горит от ссадин даже через ткань.
– Ты не простая соска, Коди. А мне тебя не разгадать, понимаешь? Я пытался, был другим, но ведь против природы не попрёшь, верно?
Корделия морщится от ран, позволяя провести по бедру от колена до промежности.
– Кёрт, – шепчет она, стараясь найти нужную волну для него сейчас, избежав того, о чём она пожалеет.
– Малышка, я тебя не обижу. Ну ты что? – Кёрт наверняка повторяет это каждой девчонке, с чего она решила, что она особенная? Если продержалась дольше, ещё ничего не означает. Корделия невесело улыбается в попытках отстранится от Кёрта, который уже наклоняется к её шее, оставляя поцелуи.
Рваные. Жадные. Отдающие выпивкой.
Он резко стаскивает её с бревна, открывая новые ссадины. Укладывая на холодную и