– Нет, – отозвалась очень тихо.
Глаза её блеснули тем самым упрямством, непокорностью, что я заметил в нашу первую встречу. Ноздри затрепетали, пальцы на фигурке сжались так сильно, что кожа на костяшках натянулась.
Что там было навешано на ней, меня не волновало. Но терпеть её упрямство я не собирался. Схватил за руку и, дёрнув на себя, сгрёб цепочку с фигуркой.
– Я говорю, ты выполняешь, – накрутил цепочку. Та врезалась в её кожу, глаза девчонки распахнулись. Ладонью она упёрлась в моё бедро, а второй рукой неожиданно сильно впилась в запястье.
– Не сниму, – сказала она, глядя мне в глаза. Испуг и непокорность, сиплые нотки в голосе, выдающие волнение.
Ногти её врезались мне в кожу, и я стиснул зубы. Зверёныш показал зубки и коготки, и это, пожалуй, могло бы быть даже интересным. Но настроения терпеть её выходки у меня не было. Непослушным зверюшкам коготки просто-напросто удаляют, а зубы…
Телефон зазвонил снова. Поколебавшись, я оттолкнул Еву от себя. Достал мобильный и, мельком посмотрев на дисплей, бросил в трубку:
– Что тебе? – младший братец как всегда выбрал неподходящий момент. – Да, прилетел… Нет… Нет, я сказал! – повторил резко. – Всё в порядке. Да…
Закончив короткий разговор, я отключил телефон и, ругнувшись, кинул его на сиденье. Ни видеться с кем-либо, ни разговаривать у меня не было желания. Этот город, это небо… Вспышкой в памяти пронёсся визг тормозов, боль, оглушившая меня, и серые тучи, что стали последним увиденным мной перед продлившейся больше двух лет пустотой.
Мазнув взглядом по ноге девчонки, я посмотрел ей в лицо. На подвеску, так и висевшую у неё на шее, и отвернулся к окну.
– Это… – едва перед нами показался особняк, Ева посмотрела на меня. – Это твой дом?
– Да, – ответил я и попросил водителя остановиться.
Стоило мне оказаться на улице, мелкий, начавшийся ещё на полпути дождь обдал кожу прохладой. Под ногами зашуршал гравий, позади хлопнула дверца машины.
– Тут так холодно… – сказала подошедшая ко мне Ева и обхватила плечи руками.
– Тебя никто не просил выходить из машины, – не глядя на неё ответил я и пошёл к дому. Стоящие по обеим сторонам от ведущей ко входу дорожки клёны шелестели листвой, крохотные фонтанчики поигрывали струйками. Видно было, что к возвращению моему готовились старательно. Пожалуй, даже слишком.
– И какому дурню пришла в голову идея включить фонтаны в такую погоду? – спросил я вышедшей мне на встречу экономке.
Неуместная улыбка, с которой та встретила меня, сменилась секундным замешательством.
– Распорядиться отключить? – тут же осведомилась она.
– Оставьте, – отрезал я и добавил, взяв за плечо Еву и подтолкнув вперёд. – Проводи её в ванную. И, если она не умеет пользоваться душем, научи.
– Я умею, – тут же с лёгким возмущением отозвалась Ева.
– Хорошо, – прошёлся по ней взглядом.
Здесь, в холле моего дома,