– пи зде ц, – сказал товарищу товарищ.
– А как же твоя мама? – вопросил другой.
– Ты борщ и сам мне сварищь, – по завершению все дальше убивать. Ведь русский женщин не умеет воскрешать.
По криви мертвецов колдунья шла. Пытался я спросить её хотя бы: «Как дела?» «Пиздец» – звезда являла мне убийство за неё. «Ну я не знал же, что я шлюху я смертельное тряпьё» – я сообщил со смехом это на Земле. Облом с «тем светом» и «пиздец» товарищу «тебе». «Пиздец» – кричал невропатолог. «Пиздец» – кричал посмертно стоматолог. «Пиздец» – кричал политик-богатей. «Пиздец» – кричал руководитель сутенёров и блядей. «Пиздец» – кричал обыденно во смерти людоед. Кричал актёр при вере живым в мёртвого: «Пиздец, ну что за блеф?» «Пиздец» – опять погибла при мученьях очень сильных бабушка одна. «Пиздец» – опять убили в слепоте старушку медики, играя, что она на голову больна.
– Мы вот всех и убиваем с живыми существами, – отчиталась мне звезда.
– Какая? – спросил я.
– Сета и у них считаюсь я Луна, – сообщила мне в печали безысходности она.
«Пиздец» – она взвывала с мёртвым на Земле. «Пиздец» – униженными умерших являло она мне. «Пиздец» – оно убило маньяка при мне и мной опять. «Пиздец» – взвывал с живой убийцей я, – «Ну не хочу я больше убивать». И шифры разные из слова этого составили попы: «п и зде ц», – что означало: «руки убыли уже мы». «Пиздец» – о мёртвом покупателе взывает продавец. «Пиздец» – являют люди общностный и местный всем конец. «Пиздец» – и снова старенькая женщина мертва за то, что местному борделю незнакомую ей молодую убить сексом не дала.
– А ты наивен в мягкости твоей, коль ты считал, что ты убился вместе с пассией твоей, –