После нововведений эффективность тренировок выросла в разы. Кроме того, зрелище сходящихся хоть в тренировочной, но яростной схватке тяжеленных монстров привлекла внимание всех горожан. Теперь тренировки превратились в спорт и собирали аншлаг.
Немного погуляв по городу, я покосился на заходящее солнце и пошел готовиться к бою. Сегодня – один из четырех главных праздников в году, и на арену выходит Ру́дый.
Сагар мирно спал в своем логове и ни на какие бои не собирался; пришлось настоять. Что-то в последнее время он стал раздражительным, несмотря на то что зверь уже полностью сформировался. Да и до ближайшей линьки было не меньше полугода.
– Ну и что с тобой происходит? – спросил я у склонившего голову сагара. Сейчас он был похож на огромную бронированную гориллу, опечаленную отсутствием бананов.
В ответ мой мозг затопил целый шквал образов и эмоций. Да только понять что-либо в этом месиве даже с моим даром Укротителя было нереально.
– А может, ну их, эти бои? – с нарочито хмурым видом спросил я у сагара.
Слов он, конечно, не понял, зато хорошо разобрал пакет мыслеобразов. Причем я запустил в его мозг не картинки усиленных тренировок, а образ победно ревущего сагара, купающегося в восторгах зрителей.
Рудый моментально приободрился и вскочил на ноги, немного подпрыгнув. Причем так рьяно, что стукнулся рогатой головой о потолок логова. С бронированной головой ничего не случилось, а вот потолок дал трещину. Да и мне находиться рядом с прыгающей в восторге шестиметровой и трехтонной тушей было не совсем безопасно. Хотя не было еще ни одного случая, чтобы сагар хоть на кого-то наступил без приказа. При этом он имел игривый, можно даже сказать – проказливый норов и нередко доводил обслугу до полуобморока.
– Ладно уж, пошли, зазнайка, – фыркнул я, на всякий случай отойдя ближе к прутьям выхода из логова.
В соседних логовах зашевелились во сне братья Рудого. Я невольно «прикоснулся» к их сознаниям. Мне было жаль этих зверей. В отличие от моего питомца, они жили в логовище как узники.
Укротить диких сагаров не удавалось даже мне, поэтому большую часть своей жизни звери проводили в клетках – не видя ни солнца, ни горных просторов княжества Луг Дирг.
И все же я не мог дать им хоть толику свободы – эти звери были совершенно неуправляемы, и даже через Рудого, который для них являлся чем-то вроде главаря, полностью контролировать их было невозможно.
Я посредством Рудого погрузил дикарей в более глубокий сон – это было единственное действие, которое удавалось выполнять со стопроцентным результатом. Дикие сагары быстро успокоились, а мы с Рудым направились на Арену.
Полгода назад, когда Игры о́ни только