Она смотрела на глянцевые лица парней перед тем, как заснуть, и сразу после пробуждения. Это было хорошей причиной просыпаться, она так считала.
На моей стене была только картина, которую мама подарила мне на день рождения. На ней, на самом деле, ничего не было. Ее можно было повесить хоть вверх ногами, никто бы не заметил разницы.
В моей комнате были обои, и их не разрешалось портить офисным пластилином[10] или скотчем, поэтому постеры входили в список запрещенных вещей.
Все парни из Two Dimensions были сладенькими, по мнению Лилы, особенно Леон. Когда она сказала «сладенькие», то облизнула верхнюю губу.
Лила утверждала, что дала бы Леону хоть сейчас. Остальным тоже, но сначала Леону, а потом Харви. Порядок был важен. Она пару раз раздумывала о том, чтобы изменить его, но все равно вернулась к первому варианту. Сначала я даже не поняла, что она бы им дала, но затем Лила снова провернула трюк с языком. Если бы Леон был не на бумаге на стене, а настоящий и в комнате, если бы они провели ночь вместе, то он бы мог делать с ней все, что угодно. Так мне сказала Лила, и у меня не было причин сомневаться в этом. Их имена подходили друг другу. Леон и Лила. Придумав это, Лила опять начала хихикать. Это не было похоже на настоящий смех. Лила сказала, что хотела бы увидеть их вживую. Она хотела, чтобы мальчики увидели ее тоже.
Она стала поправлять прическу, как будто напудренные пудели Two Dimensions прямо сейчас оценивали ее внешний вид. Волосы у Лилы были как снег. Абсолютно белые. Длинные и прямые, они спадали по обеим сторонам ее лица на манер плетей. Они были ее защитным шлемом. Он должен был быть надет как следует, прежде чем она отправлялась в путь. Каждое утро у нее уходил час на подготовку.
Лила не просто мечтала. У нее был план, который она начала воплощать в жизнь. Она рассказала, что через год, летом, Two Dimensions приедут в тур в Стокгольм и что она туда поедет. И не только она. Она пригласила меня с собой. Она считала, что нам нужно было поехать вместе и заранее прибыть на место, чтобы занять лучшие места в первом ряду.
«Ну не знаю», – пробормотала я, но Лила продолжала строить планы.
Она сказала, что нет ничего невозможного. Нам нужно ловить взгляды парней со сцены и дать понять, что после концерта мы хотим на афте-пати в гримерку. Лила была уверена в нашем успехе. Она расчесывала кончики волос руками. С помощью волос она могла бы попасть куда угодно. Лила немного забегала вперед, потому что я пока не ответила, поедем ли мы вместе. Тем не менее, она уже рассуждала о том, как мы пакуем спальные мешки в рюкзаки и стоим в очереди у концертного зала всю ночь, и как у нас полно еды, чипсов и лимонада. Я же только думала, слушая все это, есть ли там туалеты или мне надо будет терпеть всю ночь и последующий день, прежде чем я смогу пописать.
Я не так фанатела от Two Dimensions, как Лила. И от Леона не фанатела. Но энтузиазм Лилы овладел мной, и я подумала, что почему бы и нет, может и отправиться с ней.
На мой вкус, вот эта темная лохматая голова была лучше всех. Зожак.
У него была симпатичная щетина.
И