Именно Парамешвара одним из первых правителей на Малаккском полуострове принял ислам в 1414 году, женившись на дочери одного из суматрских царей. Несколько последующих правителей Малакки расширили свои владения, распространив свою власть на другие княжества Малаккского полуострова – Паханг, Джохор, Кедах, Перак и Селангор и укрепив на полуострове влияние ислама. Именно тогда в значительной мере сформировались нынешние границы Малайзии. Экономическое влияние Малакки было так огромно, что язык торговли, малайский, стал лингва франка[7] всего региона.
«Золотой век» Малакки завершился в 1511 году, когда ее захватил губернатор Португальской Индии генерал Афонсу де Альбукерке. В последующие 130 лет Малакку защищала построенная португальцами неприступная крепость А’Фамоса. Стоявший в Малакке гарнизон положил начало португальской общине Малакки, которая существует до сих пор.
Основная масса китайцев, чьи потомки живут сегодня в Малайзии, приехала сюда в конце XVIII и в течение XIX века. Однако тесные связи между Китаем и жителями Малайского архипелага существовали еще в XIII веке. Китайские торговцы активно вели дела с жителями Малаккского полуострова и селились здесь.
Позднее, в 1409 году, для укрепления отношений Малакки с Китаем замуж за правителя Малакки Парамешвару была выдана дочь китайского императора. Принца провозгласили его наместником. Чтобы не чувствовать себя одиноко вдали от дома, китайская принцесса взяла с собой полторы тысячи придворных. Большинство из них построили семьи с малайцами. Их потомки образовали отдельную этническую группу – перанакан, то есть «родившиеся здесь». Традиции перанакан представляют собой переплетение древних китайских и малайских обычаев. Женщины сочетали китайские блузы со стоячими воротниками с малайскими саронгами. Их пища стала более острой и пряной под влиянием местных привычек. Женщин стали называть словом ньенья, искаженное португальское донья, замужняя женщина. А мужчин – баба. Слова бабаньенья и ньенья синонимичны названию перанакан.
В начале XIX века очередная волна китайских эмигрантов хлынула во вновь образованные британские поселения на острове Пинанг (тогда остров Принца Уэльского), в Сингапуре и Сараваке. В этих двух штатах и в Сингапуре китайцы до сих пор составляют большинство населения. Если первые эмигранты этой волны были заняты в основном в сельскохозяйственном секторе, то середина XIX века знаменует начало так называемой оловянной лихорадки. В Малайе нашли богатые залежи олова. Наживались огромные состояния, создавались альянсы между разбогатевшими китайцами, малайской аристократией и англичанами, велись внутренние войны. Тот самый плавильный котел, пламя под которым тогда еще ловко поддерживали