– Да… – Правитель отвел взгляд от брата. – Скоро очередной поход избранных. Едут договариваться. Который год одно и то же. Неужели они забыли, что случилось после резни при Ириконе? Так я могу напомнить.
Триста лет прошло с той поры, когда каган Артории Корвуд Лживый, используя свой дар туманить разум собеседника, стравил между собой прибывших в храм Ланы избранных Арлинга и Веспа. Ему тогда осталось только добить немногих выживших. И подошли к Огненным вратам шестеро арторианцев. И выбран был единственный сын Корвуда – Намшир. Когда наследник вышел, на его левом плече красовалась обычная степная мышь. Дар был божественно точен и чудовищно жесток. Намшир прожил короткую бессмысленную жизнь, свойственную грызунам, а кагану оставалось лишь наблюдать, как за полтора года румяный пятнадцатилетний юнец покрывается морщинами… Перед смертью Намшир перестал узнавать даже родного отца.
К тому же эльфы и веспийцы, объединенные общей ненавистью, собрали грандиозную по тем временам армию и вторглись в пределы Артории. Это был единственный раз, когда легионы Веспа и стрелки Арлинга дружно выступили на одной стороне. В той войне Корвуд Лживый был убит, а его брату пришлось почти разорить каганат, чтобы расплатиться за кровь, пролитую своим недалеким родственником, и остаться на троне. Впрочем, и это не спасло его в дальнейшем. Озлобленные жестокими поборами ханы отравили последнего истинного кагана Артории. С тех пор в стране кочевников не утихают распри между постоянно грызущимися за власть ханами. Многие из них пытались объявить себя каганами, но никому пока еще не удалось сплотить под своими знаменами все без исключения племена.
Ругар отхлебнул из рога и выплеснул остатки в ярко пылающий камин. Оттуда донеслось недовольное «пш-ш-ш».
– Император, видимо, сошел с ума, если думает, что, объединившись, мы сможем обвести богиню вокруг пальца. Хотя я понимаю, почему он так настойчиво шлет послов именно ко мне. Арторианцы хорошо помнят ошибку Лживого, а арлинги с людьми почти не торгуют. Какие уж тут договоры. Ладно. – Король поднялся во весь свой могучий рост. – Примешь послов как обычно, в Хрустальном замке. Охрану и прочее доверяю тебе. – С этими словами он снова припал к рогу, не заметив, как в полумраке с ненавистью блеснули глубоко посаженные глаза рыжебородого. Иначе король обязательно бы это запомнил.
– А теперь оставь меня, Кормак. И помирись ты уже с Дрофаном, ради всего