– Но там явно что-то не так! – упиралась Лера. – Я же вижу, что Наташу медленно уничтожает собственный муж. День за днем, минута за минутой.
Григорий внимательно посмотрел ей в лицо.
– Ты не можешь вмешиваться в их жизнь, если нет потенциальной угрозы их жизни. Или же пока не возникнет ситуация, когда ты должна вмешаться. До тех пор ты должна просто наблюдать.
– Просто наблюдать? – переспросила Лера.
Григорий вздохнул.
– Ты можешь действовать опосредованно. Подруги, родня, все такое. Будь осторожна, помни, никаких личных контактов. Хорошо?
– Хорошо! – ответила Лера.
*****
Наташа, подумав и пометавшись, позвонила сестре:
– Привет, ты как?
– Привет, как всегда, – ответила сестра, – мой в комп рубится, как малолетка, а малолетки мне весь мозг вынесли уже. А ты как?
– У меня что-то с Геной не ладится, – пожаловалась Наташа.
Сестра удивилась:
– Пить, что ли, начал?
– Нет, просто мне кажется, что он меня не понимает…
– Загулял, что ли? Да нет! – сказала сестра убежденно. – Твой Генка – и загулял? Не поверю.
Наташа вздохнула:
– Не пьет, не гуляет, зарабатывает, Дашу любит. Вроде все хорошо, а мне плохо, понимаешь?
– Не понимаю, – ответила сестра. – Ты, Натка, похоже, с жиру бесишься. Мужик у тебя красавец, не пьет, не курит, не гуляет, деньги в дом, характер золотой. Чего тебе еще надо? Мой-то все никак на нормальную работу не устроится, перебиваемся на копейки, сил моих нету. Да игры эти его дебильные, да пиво в гаражах. Твой тебя вон на Канары возил, а мой меня только к свекрам на дачу полоть да поливать, глаза бы мои не глядели! Да если б можно было, я бы своего придурка на твоего Гену с закрытыми глазами поменяла. А ты дурью маешься. Не гневи бога, Ната. Привалило счастье, так береги, а то охотники найдутся. Вон их сколько сопливок бегает – только и смотрят, где мужик неприбранный. Глазом моргнуть не успеешь, уведут. Кому ты тогда нужна будешь, разведенка с прицепом?
Наташа отключила телефон и подумала: «Может, и правда, я все себе напридумывала? Права Катя, Гена у меня красавец, и зарабатывает, и Дашу любит. Не хочет, чтобы я работала, значит, обо мне заботится и о ребенке, не хочет, чтобы она в саду болела. Может, я сама виновата? Все говорят, что над отношениями работать надо. Может, я старалась плохо?»
Вечером Гена вернулся с цветами и коробкой шоколада.
– Прости, маленькая, – сказал он, улыбаясь ласково и открыто. Совсем, как раньше. – Моя Чебурашка простит своего глупого, ужасного Крокодила Гену?
Он протянул к ней руки, Наташа всхлипнула, кинулась, прижалась, чувствуя, как теплая волна облегчения и радости смывает накопившиеся страхи и тревоги.
«Конечно, я все придумала! Какая же я дура! Хорошо, что Кате позвонила, она мне мозги на место поставила».
Потом они ужинали, пили чай, Гена смотрел на нее, как тогда, на Тенерифе.
– Если хочешь выйти на работу, – говорил он, –