– Что все это значит? – орал он на весь подъезд. – Они тебя домогаются? Пристают? Да я засужу обоих! Ты делаешь это для того, чтобы получать работу? Ты спишь с ними? Нет, ответь мне! Я требую объяснений.
Я упрямо смотрела себе под ноги, стараясь не встречаться с разъяренным взглядом родителя. Вот уж не думала, что он настолько старомоден. В конце концов, мне уже почти восемнадцать. В двадцать первом веке девственниц и в пятнадцать не сыскать. Что-то я не слышала, чтобы кому-то из моих бывших одноклассниц читали подобные лекции. Хотя много ли я знала об их семейных скандалах? Настиным предкам, например, было просто не до нее. Они и дома-то редко появлялись, занятые своими вечными поездками, развлечениями и работой. В любом случае, что бы там ни происходило у остальных, сейчас надо было решать собственные проблемы, а я понятия не имела как. Могу ли я рассказать отцу правду или Женя посчитает это слишком опасным? Что мне делать?
Ничего убедительного придумать не получилось, и я решилась открыться родителям до конца. Возможно, если не множить секреты, гроза пройдет стороной.
– У нас с Севой ничего нет и не было, – выдохнув, начала я. – Это было специально для камеры. Все должны считать, что мы встречаемся.
– Зачем? – Отец, далекий равно от политики и шоу-бизнеса, был поражен мои ответом. Судя по выражению недоумения на суровом лице, я поставила его в тупик.
– Я на самом деле встречаюсь с Женей, еще с прошлой осени, – призналась я. Сердце билось о ребра, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди.
– Значит, святоша Измайлов связался со старшеклассницей! Значит, правда все, что говорят о нем в последнее время! Вот как ты нашла свою работу! Благодаря тому, что уступила домогательствам! Потому что он воспользовался твоей юностью, доверчивостью и взамен на некоторые… эээ… вольности подарил тебе твою мечту!
Отец рвал и метал. Я не знала, как остановить бурный поток словоизвержения, который он вылил на моего любимого. А уж от его угроз по коже бежали мурашки, а ноги стали ватными. Даже мать, которая в нашей семье всегда была главной, не вмешивалась в наш разговор, уставившись в окно. Судя по всему, она не разделяла строгих взглядов своего мужа, но ничего не говорила. Я не знала, радоваться этому или, наоборот, переживать еще сильнее. – Помолчи! – не выдержала я. Впервые в жизни я повысила голос на кого-то из родителей. В целом я всегда старалась быть образцовой дочерью. – Ты не знаешь, о чем говоришь. Я люблю Женю! Люблю! И ни ты, ни кто другой не в силах этого изменить. Без него я не могу жить. Если из-за тебя его карьера рухнет и он меня бросит, ты меня больше никогда не увидишь! Я тогда тебе больше не дочь!
От моих угроз отец замер на месте, а мать тихо вскрикнула, зажав рот рукой.
– Что ты такое говоришь? – Мама вскочила с дивана и бросилась ко мне. В ее глазах стояли слезы, и мне искренне стало жаль ее, но отступать