– Добрый вечер, Фанни.
– Вы рано сегодня. Погуляйте, пока будет ужин, хорошо? Кстати… – она помедлила. – Он узнал вас?
Игорь покачал головой.
– Почему-то сегодня с утра – мне Ора сказала, – он повторяет имя Рая. Это ваша мать?
– Да.
Он понимал, что Фанни ждала продолжения:
– Она умерла почти пять лет назад.
«Молодая» – прочитал он во взгляде Фанни.
– Мама, – сказал Игорь, – была моложе папы на семь лет, ей было тогда… – он предоставил Фанни самой посчитать. Молодая, да. Когда она вышла за папу, ей исполнилось восемнадцать, а папе двадцать пять, он был многообещающим инженером.
– Она болела? – женское любопытство, или желание медика знать детали болезни?
– Несчастный случай, – сказал он, надеясь, что голос не выдал его волнения, смущения и чувства невероятности, всегда овладевавшего им, когда он вспоминал день десятого июля.
У Фанни были еще вопросы, но она поняла, что нельзя задавать их в присутствии отца.
– Я посижу в холле, – сказал Игорь.
Фанни подкатила к кровати сервировочный столик, накрытый салфеткой, и взяла отца за локоть. Обычная процедура. Игорь вышел и прикрыл дверь. Постояв, направился в противоположное крыло, но Тами не было.
Игорь вернулся в южный коридор и сел на диванчик, чтобы видеть дверь в отцовскую палату. Достал из сумки книгу – «Хоксмур» Акройда. Он несколько раз начинал читать и бросал, не мог активно включиться в текст, написанный специфическим сленгом восемнадцатого столетия. Речь в романе шла о переменчивости времени и вариациях истории, ему это было, в принципе, интересно, он любил книги, авторы которых понимали, в каком мире живут – впрочем, чаще всего понимание было сугубо интуитивным. Более того, неосознаваемым – и если тому же Акройду сказать, что роман у него соответствует нынешним представлениям о бесконтактных наблюдениях и принципам квантовой физики, он, конечно, удивился бы и не понял.
Игорь открыл книгу на заложенной странице, но вместо текста увидел, будто это произошло вчера: он возвращается с работы, открывает дверь своим ключом, все как обычно. И сразу ощущает разницу: в квартире тихо – не работает телевизор в гостиной, не слышны звуки из кухни, где мама в это время всегда раскладывала на столе посуду к ужину. И голоса не слышны – отец с матерью любили поговорить и ни минуты не могли просидеть в тишине, начинали перекрикиваться, даже если находились в противоположных местах квартиры. «Ты меня слышишь? – кричала мама из кухни. – Матан сегодня предложил новую структурную единицу, очень любопытно» – «Что-что? – отвечал отец откуда-то из спальни. – По радио сказали, что осенью