– Тебе будет полезно, – не повёлся я на этот театр одного актёра, – Но, если серьёзно – Не говори про Дани. Хотя бы не здесь.
Алин ухмыльнулся:
– Чувак, если здесь кто-то вдруг знает румынский, то я – английская королева. И, если ты вдруг не заметил – на мне нет короны. Хоть она бы мне и чертовски шла.
Да – наедине мы всегда говорили на родном языке. Потому что глупо было заставлять свой мозг переводить фразы на английский тогда, когда это было не нужно. Логично? Логично.
– И всё же, – упрямо протянул я, – Не надо. А то я решу, что ты ревнуешь.
– Ты меня раскусил, – с готовностью кивнул Ал, – Мы ведь с тобой так много лет вместе! Я не собираюсь уступать тебя какой-то там рыжей. Я… я буду драться с ней! – воинственно расхохотался друг.
– Подумай над тем, чтобы писать любовные романы, – съязвил я, сдерживая улыбку и поднимаясь на ноги, – Бизнес – явно не твоё.
– Да, я как раз на главе, где мы изучаем пленительные гениталии друг друга, – заметив, как я приставил два пальца к кадыку, имитируя рвотный жест, после чего направился в сторону выхода, он почти завопил, – Нет, куда ты?! А как же послушать про нефритовые жезлы?
Я не удержался от улыбки, продолжая шагать и зная, что друг увяжется за мной. Наградил же Всевышний такой вот занозой. Однако, он принёс хорошие новости. Мы улетали обратно в Румынию. Я сделал все дела, которые планировал, и мог следующий месяц не вспоминать про это место. И про Дани, которая теперь неразрывно была с ним связана.
Губы против воли растянулись в усмешке. Месяц. Достаточно, чтобы выкинуть её из головы. Или же девчонка за это время расслабится, память размоет воспоминания обо мне. Когда я вернусь – она будет уже не такая агрессивная, я уверен. А это значит – наша игра продолжится.
И я уже был в предвкушении.
*****
Дани
Нелу улетел. Клянусь – я никогда так сильно не радовалась ничему в жизни. Мне казалось, что я почувствовала, когда он покинул территорию заповедника. Словно сам воздух изменился – стал не таким густым и почти осязаемым. Ощущалось это так, будто неизвестный груз, который так сильно давил на мои плечи всю неделю, пропал. Сразу захотелось улыбаться и радоваться жизни.
Чёрт, если так пойдёт и дальше – нам придётся как-то улаживать этот момент. Работать в таких условиях было нельзя. Я чувствовала себя свободно только в воде, но при этом у меня не было возможности каждый день ходить в рейды – слишком много обязанностей дожидались и на берегу. Главным образом потому, что мы, наконец, узнали, почему Боб так опекал Звёздочку. Проследив за поведением этой парочки, я просто хлопнула себя по лбу. Стоявшая рядом Джек хмыкнула:
– У тебя что, сеанс самоизбиения? Если так – могу добавить.
– Нет, спасибо. Лучше дай мобильный. Свой я оставила в кабинете.
Удивлённо нахмурившись, подруга выполнила мою просьбу. Набрав номер лаборатории, я дождалась ответа и спросила:
– Кевин? Это Дани. Слушай, помнишь, я тебе приносила анализы