Услышав мужские голоса со стороны основного корпуса, по-прежнему скрытого деревьями, Эрика прибавила шаг, но внезапно остановилась и подняла с асфальта порванную золотую цепочку с крестиком, потемневшую от времени.
Вещь определенно принадлежала ребенку – об этом свидетельствовал размер цепочки. В том, что мальчик, бегая по парку, потерял крестик, не было ничего необычного. Но почему мать или другой родственник не хватились пропажи и не стали ее искать? Почему никто из постояльцев, возвращавшихся с моря этим путем, не увидел цепочку и не отнес ее дежурному администратору?
Опустив находку в карман, Эрика пошла дальше, но вскоре опять нагнулась – на этот раз, чтобы поднять женские солнцезащитные очки. Пластик выцвел, но это не помешало Эрике узнать известный бренд, популярный лет двадцать назад. Такие очки когда-то были у Персефоны, Эрике нравилось примерять их перед зеркалом и воображать себя взрослой важной дамой.
Конечно, очки могли выкинуть за ненадобностью, если бы не одно обстоятельство. Стекла в них были целыми, дужки – не погнутыми, все детали остались на месте. Значит, хозяйка их обронила. Но по какой-то причине не стала затрудняться поисками. Как и в случае с цепочкой, очки никто не поднял, хотя они лежали на видном месте.
Еще через несколько метров Эрика наткнулась на несессер с косметикой, давно пришедшей в негодность. Чуть дальше, среди разросшихся кустов акации, стоял пластмассовый лежак с накинутым на него истлевшим пляжным полотенцем.
Создавалось впечатление, что люди покидали парк в спешке, словно на отель внезапно обрушился ураган, заставивший постояльцев кинуться в укрытие.
Но после непогоды постояльцы обычно возвращаются за своими вещами.
Нахмурившись, Эрика с минуту задумчиво созерцала лежак, а потом пошла дальше.
На подъездной дороге стоял микроавтобус, возле него толпились мужчины в рабочих комбинезонах. Обступив кирие Заробаласа, они с хмурым видом слушали его распоряжения, периодически поглядывая в сторону Роберта, и их взгляды нельзя было назвать дружелюбными.
Роберт периодически перебивал бригадира, вставляя свои замечания, и тот с готовностью соглашался, вызывая у слушателей еще большее недовольство.
Один из рабочих что-то сказал, сплюнув под ноги; Роберт вспыхнул и резко ответил. Эрика стояла слишком далеко, чтобы их услышать, но по лицу мужа она поняла, что замечание рабочего его разозлило. Благодаря Эрике Роберт немного знал греческий – во всяком случае, понимал простые фразы, хотя изъяснялся с трудом. Парень, не ожидавший, что его слова будут поняты нанимателем-англичанином, угрюмо взглянул на него и отступил за спины товарищей.
Чтобы предотвратить неприятную сцену, Эрика еще издали крикнула по-гречески:
– Доброе утро! Спасибо, что согласились нам помочь.
Все