– Расслабься, халруджи, – махнул рукой Сейфуллах. – Потом будем разбираться, кто кому должен. Мы ведь в Пустоши Кербала, верно? Обделаться можно от страха, если представить, что все это по-настоящему. Если бы раньше мне сказали, что я буду валяться в лечебнице серкетов и изображать будущего слугу Нехебкая, я забил бы такого умника камнями. Надеюсь, у тебя есть план?
Наверное, Регарди слишком усердно кивнул, потому что Аджухам пробурчал:
– Я так и знал, что нет. Ладно, что-нибудь придумаю. Эти серкеты неплохо врачуют. Через неделю можем отсюда сваливать. Кстати, у тебя чертовски хорошо получается притворяться зрячим. Но это ничего не меняет. Как только мы покинем эту чертову гостеприимную обитель, наденешь свою повязку немедленно. А то я и так чувствую себя проклятым.
Арлинг кивнул, чувствуя, что ему не хватало привычного бурчания Сейфуллаха.
– Мне нужна неделя, чтобы найти имана, – уверенно кивнул он, не зная, кого обманывает сильнее – себя или Сейфуллаха.
Продолжить разговор не получилось. Арлинг поднял руку, призывая Аджухама к молчанию. Человек был один и ступал едва слышно, но уверенно направлялся в их сторону. Арлинг поднялся с пола как раз вовремя, чтобы встретить настоятеля Пустоши Бертрана. Видя их растерянность, неожиданный посетитель сделал приветственный жест рукой и непринужденно уселся рядом с Сейфуллахом на циновку, пригласив Регарди последовать его примеру. Если бы Бертран был не один, Арлинг решил бы, что их обман раскрыт, и наступил час расплаты. Но с настоятелем никого не было, а в озерном зале царила тишина.
– Я несказанно рад, что тебе лучше, – приветствовал Бертран Аджухама. – Тебе пришлось нелегко, но именно это и требуется от нас, когда мы приходим на служение Нехебкаю. Мы живем, чтобы быть благословением для него и делать ту работу, которую он дает. Я уверен, что ты скоро поправишься и станешь ценным орудием в руках Совершенного. Я всегда буду рядом, чтобы помочь тебе в этом.
Сейфуллах кивнул, и Арлинг почти увидел, как на лбу Аджухама образовались складки – будущий «ученик» собирался с мыслями. Впрочем, Бертран не нуждался в изысканных ответах и продолжил, на этот раз, обращаясь к Регарди:
– Надеюсь, тебя хорошо разместили и ты ни в чем не нуждаешься, учитель Амру. Ты можешь оставаться в Пустоши столько, сколько это потребуется.
– Ваша забота подобна солнцу на небосклоне рая, о настоятель, – произнес Арлинг в лучших традициях кучеярской вежливости. – Я согрет и обласкан вашим гостеприимством, мое тело сыто, а душа спокойна. Если этот мальчик пройдет Испытание Смертью и станет серкетом, истинным слугой Нехебкая, моя жизнь преисполнится совершенного и законченного смысла.
Халруджи постарался вложить в голос, как можно больше уважения, но притворяться перед человеком, который предал имана,