Далее рассказал о самом сокровенном – о том, ради чего затеял всю эту игру. Друг внимательно выслушал и спросил:
– А ты хорошо подумал, справишься, не раскусят? И с чем собираешься туда?
– Начнем со второго вопроса: если служишь там, ты всегда интересен противнику, самое элементарное – агентурную сеть сдал, вот и багаж твой неплохой. Что касается прокола, то в чем это может быть у меня, чтобы раскусили? Я буду жить своей жизнью, учиться, служить, после окончания срока контракта уволюсь и попутно буду пробивать дорогу туда, а там как Бог положит. Самое главное, здесь оставаться самим собой, то есть быть естественным, скажем, как Штирлиц, потом успешно осуществлять свой план, другими словами, быть им, только в другую сторону.
– У Штирлица был центр, давал ему указания, как и что делать, а у тебя что?
– Это и хорошо, что никого у меня нет. Значит, буду свободен в своих действиях, сам себе буду ставить задачи. Знаешь еще что – только свободный духом человек может добиться успеха, по-другому не бывает.
– А ты сделаешь такую карьеру, как Штирлиц, сумеешь? Чтобы там тебя оценили, то есть проявили интерес к тебе, ты должен иметь положение достаточно высокое. А чтобы подняться высоко именно по этой лестнице, которую выбираешь ты, нужно делать очень много подлостей по отношению ко многим людям, начиная с дальнего круга и до самых близких. Готов? Справишься?
– Нет, не готов и не смогу; я тебе сказал, зачем иду туда. Я хочу сделать все, что поможет избавлению от этой идеологии.
– Ну да, конечно, потому и в партию пролезаешь и изучаешь марксизм-ленинизм. Знал бы, как ненавижу вас, всех этих партийцев. Как вы там обращаетесь друг к другу, «партайгеноссе?»
– Знаешь, друг, сравнение конечно неправильное, масштабы разные, просто аналогию провожу. Был такой азербайджанский философ Ахундов, наверное, не было лучшего знатока исламской религии, и в то же время был самым ярым противником этой религии. Прежде чем начинать с чем-то бороться, надо изучить предмет этой самой борьбы, а так, получается, шашкой махать в воздухе, только устанешь и все; не волнуйся, никому не сделаю подлости, и еще, ты правильно сказал: так, под прикрытием, скоро начнем с тобой бомбить письмами разные газеты и партийные органы.
– О чем же будем писать?
– Обо всем, о всех безобразиях и мерзостях, в окружении которых мы находимся. Пусть читают, будут знать, что есть люди, думающие по-другому, пусть эти висячие хари услышат о себе правду.
– Точнее, просто имеющие желание думать, хотя в наше время это опасное для здоровья желание для обычного человека и, кстати, для необычного тоже.
– Что имеешь в виду под этими «обычный, необычный?»
– Обычный – это я, не имеющий к твоей партии никакого отношения, а необычный – ты, партиец. У тебя двойная защита и угроза, как говорится, усиленное доверие и еще более усиленное подозрение.
– Знаешь, о чем я думаю?