непременно перешли бы к иному, чем прежде, образу жизни. Окончательное разобщение с коренным гнездом, давно уже утратившей свое могущество и павшей Золотой Ордой, постоянное мирное сношение с соседними европейцами мало-помалу отвадило бы их от хищнических поползновений, и они бы сделались такими мирными обывателями-хозяевами своего клочка земли, какими их знавали в позднейшее время. Но турки в своих видах старались создать из крымцев поголовную разбойничью кавалерию, всякую минуту готовую идти куда угодно в набег. Постоянно давая такое занятие крымскому населению, турки уничтожили в нем стремление к мирной, трудовой жизни, приучив жить за счет добычи, награбленной во время набегов по турецкой надобности. Если татары, бывало, и отказывались от похода, то разве только сытая лень была тому побудительной причиной. Теперь же, когда даровому источнику их благосостояния сразу был положен предел международными порядками, они очутились, конечно, в самом безвыходном положении: работать не привыкли и не научились, а жить войною стало нельзя. Те же турки, которые прежде подстрекали татар к войне и набегам, теперь всеми мерами старались, в силу принятых на себя международных обязательств, удерживать их от всяких поползновений к грабительским вторжениям во владения соседних государств. Прежде ханы довольно часто были сменяемы за неподчинение приказаниям Порты относительно военных набегов на земли ее неприятелей. Теперь они стали еще чаще меняться, но уже за то, что не в силах были справиться с мятежными толпами своих подданных, беспрестанно волновавшихся, ища выхода из непривычного для них положения, созданного громадным усилением соседней России и международным ослаблением их сюзерена – Порты.
Так случилось прежде всего с Гази-Гераем. Он долго не царствовал. При нем ногайцы, кочевавшие близ Анапы, ринулись своей мятежной массой за Кубань, производя смуту и беспорядки среди черкесов. Хан поручает усмирение их своему калге11, который с испокон века обязан был ведать дела черкесские. Лукавый Каплан-Герай, почему-то прежде страстно любивший воевать с черкесами, на этот раз счел нужным до поры до времени уклониться от возложенного на него поручения. Метя сам попасть в ханы, он, вероятно, понял, что эти волнения ногайцев рано или поздно послужат-таки причиною свержения Гази-Герая; а потому в своих же интересах не имел надобности стараться о подавлении этих волнений, открывавших ему путь к ханской власти; но только он это устроил благовидным образом, отыскав предлог удалиться в свою резиденцию Ак-Мечеть.
Между тем верховный везирь, задумав посадить на ханство опять приятеля своего Девлет-Герая, повел интригу против Гази-Герая и орудие для нее нашел в собственном ханском везире Мустафа-аге. От московского царя прислан был в Порту посол с жалобой на беспокойное поведение ногайцев и татар. Чорлулу-Али-паша и воспользовался этим случаем, чтобы сменить хана. Он сообщил заявление русского посла в рамазане 1118 года (декабрь 1706) ханскому везирю. Последний, прибыв в Порту, очернил пред самим султаном намерения
