Но что все эти опасности в сравнении с прекрасным ощущением полета! И нежные создания – дети тумана – согласны были прожить лучше двадцать воздушных, чем сто земных лет.
Летели дни за днями. И все печальнее становился Лейн. Он был третий лишний, и это становилось все невыносимее. Рем и Элна были влюблены друг в друга, и Лейн прятал свою любовь к Элне глубоко в сердце, чтобы не омрачать счастье двух влюбленных. И, наконец, он не выдержал.
– Элна, могу ли я вернуться на землю?
– Как вернуться? – не поняла девушка.
– Совсем, Элна. Хочу уйти от вас, от вашего народа, к земной жизни… Там лучше…
– Лейн, дружище, ты что, хочешь нас бросить? – Рем подлетел к нему, заглянул в глаза. – Темнишь, друг. На что-то обиделся? Не крути, говори прямо.
– Я не темню и говорю прямо. Хочу назад, на землю. Надоели мне ваши воздушные полеты. Хочу топать ногами и чувствовать свои руки… – Лейн говорил и чувствовал, что его решимость исчезает с каждой минутой, с каждым словом. – Элнушка, помоги ради нашей дружбы, а не то полечу прямо на грозу, – голос Лейна странно зазвенел. Рем растерянно смотрел на друга, всегда такого веселого и жизнерадостного.
– Что с тобой, откуда такое отчаянье? – стал он допытываться. – Почему ты не хочешь объяснить?
Лейн отвернулся, уселся на проплывающее мимо облако, словно в кресло, и, ничего не отвечая, стал смотреть вдаль.
Элна, словно рыбка плавником, взмахнула руками, подлетела поближе, тронула его за рукав.
– Я знаю, Лейн, почему… – тихонько сказала она. – Ты прав, так будет лучше. И хотя нам закон запрещает отпускать кого-нибудь обратно, я постараюсь тебе помочь. Уйти можно только с того острова, где вы появились в первый раз. Выйти из воздушного состояния можно, лишь пройдя через подземный ход. Я покажу его тебе. О нем знают очень немногие. Только это очень опасно. Если ты успеешь за ночь пройти его весь от начала до противоположного конца и увидишь восход солнца – ты вновь станешь самим собой. А не успеешь найти выход до восхода солнца – погибнешь. Никто не сможет тебе помочь. Может, лучше пройдешь сквозь туманные ворота – есть такие на острове. Тогда ты вернешься к людям жив-здоров, но навсегда забудешь обо всем, о нас с Ремом, – она вопросительно глянула на юношу.
– Нет-нет, – вздрогнул Лейн. – Что ты?! Как я могу забыть вас? Я не хочу! Память о вас – единственное, что у меня остается, а ты хочешь лишить меня и этого… Ведь я больше никогда вас не увижу…
– Почему – никогда? Иногда, туманными вечерами… если ты, конечно, захочешь нас видеть? – улыбнулась Элна.
– Элнушка, милая, – прошептал Лейн, взмахнул руками, помчался прочь, пряча свои чувства от этих двух счастливых людей, которых он одинаково любил и для счастья которых готов был отдать даже свою жизнь.
И вот наступил День Тумана. Они снова оказались на волшебном острове. Снова безумный день и безумная ночь – сутки танцев, веселья, любви. Когда солнце закатилось, и на небе высыпали звезды, смутно видневшиеся сквозь туман, и все вокруг освещали лишь порхающие светлячки,