– Я должен извиниться, мое поведение, конечно, странно и недопустимо, я знаю о том. Но что-то со мной происходит, – дернув вожжи, он подхлестнул лошадь. – Я и сам не понимаю. Едва приближаюсь к вам, как меня охватывает… – он замялся.
Надя из-под ресниц внимательно смотрела на него, сама пребывая в смущении от его поведения и слов. Никогда такого не было, чтобы мужчина, находясь на близком расстоянии, пытался немедля прикоснуться к ней.
– Вы вызываете во мне… – он вновь попытался объяснить свои чувства по отношению к ней, но явно не мог подобрать нужных слов.
– Я понимаю, можете не объяснять, Сергей Михайлович, – кивнула она.
– Неужели?
Он обрадованно заглянул ей в лицо, довольный тем, что ему не надо говорить, как его сердце сейчас бешено билось от ее близости, а ему казалось, что, кроме нее, нет ничего в этом мире.
– Я напоминаю вам вашу покойную жену, и вам кажется, что она рядом, – промямлила она тихо.
После ее слов улыбка исчезла с его красивого лица, а брови сошлись к переносице.
– И вовсе нет. С чего вы взяли это? – спросил он мрачно.
– Разве это не так?
– Нет, – твердо ответил Чернышев.
– Но Дуня сказала, что я очень похожа на Лидию Ивановну, и портрет я видела.
– Глупости! – буркнул он и отвернулся от нее, понукая лошадь. – Вы совершенно не похожи на нее.
– Похожа, иначе бы вы не чувствовали того влечения ко мне, которое ощущаете сейчас.
– Не похожи, я вам говорю! – возмутился Сергей, и девушка впервые за время знакомства услышала, как он повысил голос. Видимо, она действительно задела его своими словами. – И что вы все заладили, не пойму. Не похожи вы, Наденька, на Лидию ни капли. Даже внешне!
– Правда?
– Да. Лидия бы в жизни не стала на меня так долго и призывно смотреть, как вы теперь. Она бы вмиг опустила глаза в пол. Да и не целовала она меня в ответ, только губы подставляла. И то в темноте, словно боялась чего! Вы совсем другая, а в галерее поутру так прижались ко мне, что я чувствовал, как бьется ваше сердце. Вы не смущаетесь от моих взоров и так открыты, это я чувствую, как мне хочется… – он вновь замялся и закрыл рот, осознавая, что не стоит говорить об этом теперь в коляске на улице, где их могли услышать посторонние.
Тут же как-то по-мальчишески смутившись, граф вновь отвернулся к лошади.
– Спасибо, – промямлила Надя глухо, смотря на свои задрожавшие руки. – Лидия была скромница, а я, по-вашему, блудница.
– Я разве так сказал? – выпалил он, стремительно оборачиваясь к ней.
– Нет, но мне кажется, что вы относитесь ко мне именно так.
– Что за вздор?! Вы совсем не поняли, о чем я вам сказал! – возмутился он гневно.
– Наверное, – вздохнула она.
Еще ни один мужчина так не действовал на нее и не говорил подобных слов. Отчего-то в этот миг ей казалось, что она знает его уже много лет и всегда знала. Как будто он был ей