– Моя сестра, – предприняла Телла еще одну попытку. – Ее поселили во дворце. Я могла бы пожить с ней в одной комнате.
– Это совершенно неприемлемо, – ответила смотрительница более жестким, чем раньше, тоном.
– Не понимаю почему, – возразила Телла. – Моя сестра, во всяком случае, возражать бы не стала.
– И кто же ваша сестра такая? Уж точно не монаршая особа, правящая пятой частью света?
Телла едва сдержалась, чтобы не огрызнуться, от чего ее еще быстрее выгнали бы прочь. Вместо этого она спросила елейным голоском:
– Как насчет другого крыла? В таком большом дворце наверняка найдется одна свободная комната.
– Даже если бы это было так, остаться вы все равно бы не смогли, потому что вас нет в списке гостей.
При этих словах стражник подошел ближе, оглашая изысканный вестибюль лязганьем своих доспехов.
Телле пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не повысить голос. Вместо этого она притворилась, что вот-вот разрыдается: губы задрожали, глаза наполнились слезами.
– Прошу вас, смилуйтесь! Мне больше некуда идти, – взмолилась она, надеясь, что где-то под накрахмаленным платьем у этой женщины есть сердце. – Просто найдите мою сестру и позвольте мне остаться с ней.
Поджав губы, смотрительница окинула Донателлу оценивающим взглядом.
– Здесь я вам позволить остаться не могу, но, возможно, в комнатах для прислуги найдется свободная койка или гнездо.
Заслышав эти слова, следивший за ней стражник вдруг хихикнул. У Теллы упало сердце. «Что еще за гнездо в комнатах для прислуги?» мысленно удивилась она.
– Прошу прощения! – пророкотал у нее за спиной низкий мужской голос, от которого у Теллы волосы на затылке встали дыбом, а желудок сначала камнем ухнул вниз, а затем завязался узлом. Подобное воздействие на нее мог оказать тембр одного-единственного человека.
Данте! Он подошел к ней с самым невозмутимым видом, как обычно, с головы до ног одетый в черное и с неизменными татуировками на руках. В его лучистых глазах сверкали веселые искорки.
– Что-то не так с размещением? – поинтересовался он.
– Вовсе нет, – ответила Телла, гадая про себя, не покраснели ли у нее от смущения щеки. Хоть бы Данте не слышал ее разговора со смотрительницей! – Была небольшая путаница, но она уже решена.
– Какое облегчение! А то мне показалось, будто смотрительница грозилась отвести вас в помещение для прислуги.
– Только если там найдется место, – тут же ввернула суровая дама.
Позеленевшая от ужаса Телла готова была сквозь лазурный пол провалиться, но, к ее удивлению, Данте, которому обычно нравилось смеяться над ней, на сей раз даже уголка рта не скривил. Вместо этого он в упор посмотрел на смотрительницу и негодующе воскликнул:
– Известно ли вам, кто эта молодая дама такая?
– Прошу прощения, –