– Ты общаешься с ней?
– Да, переписываюсь в мессенджере. Она, кстати, в онлайне двадцать четыре часа в сутки. Я сегодня ночью ей написал, и она мне ответила через секунду, впрочем, как и всегда. Такое ощущение, что она не спит, не ест, сексом не занимается. В любое время суток отвечает мгновенно. Разве женщина может писать рекомендации по обезболиванию, пока над ней кто-то пыхтит? Может, она и правда не человек.
– Ты представляешь, как она трахается?
– Нет, сам процесс я не представляю. Просто поражаюсь, что она ни разу не медлила с ответом. Такое ощущение, что у неё нет личной жизни вообще.
– Как пациента тебя должно это радовать.
– Ты прав, меня это вдохновляет и вселяет надежду.
– Зачем ты пишешь ей?
– Описываю своё состояние, скачки давления, вид и продолжительность головных болей, даже температуру тела. Говорит, что ей необходимо это знать, чтобы составить полную картину моего диагноза. Опухоль в моём мозгу, Игорь, выросла на шесть миллиметров и стала с перепелиное яйцо. Катрин говорит, что медлить нельзя, либо операция сейчас, либо никогда. А никогда для меня приравнивается к смерти.
– Ты подтянул свой немецкий?
– Нет, мы общаемся по-русски. Это её просьба. Фрау Рихтер ещё и полиглот, знает более семи языков, с каждым пациентом старается разговаривать на его родном языке.
– Оригинальная практика изучения языков.
– Дело не в изучении языков. Она понимает, что пациент в основном пишет ей в периоды дичайших болей, а в такие моменты не до переводчиков или словарей. Я иногда на русском-то нормально написать не могу.
– Дочь знает о цели твоей поездки?
– Нет. И не узнает. – Стас наклоняется ко мне и очень серьезно смотрит. – И, вообще, если с операцией не выйдет, если я умру на операционном столе, сделай так, чтобы она об этом никогда не узнала.
– Как ты себе это представляешь?
– Сердечный приступ или авария, вариант моей смерти выберешь сам.
– Но почему нельзя сказать правду?
– Эта правда будет означать, что я лгал ей много лет, а она уверена, что я никогда её не обманываю. Не хочу, чтобы дочь разочаровалась во мне, даже посмертно. Кто угодно, только не она.
***
– Может, всё же останетесь на завтрак? – спрашиваю я, когда подруги уже стоят в дверях моей комнаты.
– Нет, не хотим отвлекать на себя его внимание. Он должен тобой очароваться, а мы представляем для тебя серьезную конкуренцию, – подмигивает мне рыжая красавица.
– Зоя, ты от скромности точно не умрёшь.
– Я всегда говорю правду. Извините, что порой она вам не нравится.
– Вечером сходим в клуб? – Сегодня последний день, когда я могу себе позволить ночную вылазку. Во время тренировок у меня режим.
– Обязательно, но без тебя.
– Почему?
– Игорь, – напоминает Полина. – Сосредоточься на нём.
– Он в это время будет уже десятый сон видеть, такие старички, как он, рано спать ложатся.
– Смотри сама, ориентируйся