А теперь – на Юг!. Елена Алексеевна Алчевская

стараюсь. Оттуавалдусаариненпукки (это его имя, если кто не понял), переводится как "Взявший волю в свои руки островной козел". Клянусь, ничего не выдумала. Можете проверить, есть такое имя. Говорят, очень значительное, судьбоносное. Старая Река уже не мог ходить в такие походы, поэтому пошел его очень значимый сын. Судя по его имени, сработаемся. Но я, кажется, отвлеклась. Для нас главное в добыче были города, селища, деревни – и люди. Мы строили страну, и собираясь здесь жить. Но тут встряли печенеги.

      Судя по всему, они тут немного посмотрели на нас, на наших союзников и без всяких математических вычислений поняли – их было больше. Больше всех – нашей армии и воинов союзников. Брать равно, даже не с нами, а с каждым племенем каких-то там славян, это себя не уважать. Уговаривать их было бесполезно, тут Рюрик маху дал. Ну, да, ничего, справимся.

      – Сом!

      – Да, моя царевна!

      – После завтра, в полдень, в моём большом шатре, собери большой хурал. Кстати, и наших белокожих союзников позови. Мой трон не забудь, Рюрика не трогай, пусть отдохнет от таких волнений.

      – Слушаюсь.

      Готовилась к хуралу тщательно, но быстро. Тем более, что почти всё имелось. Всё было как на первом курултае, только шатер ещё больше и богаче, стоял на высоком берегу Днепра, точнее, на высоком холме. Куда пришлось подниматься нашим, так сказать, союзникам. Я же там и спала, устроив за троном небольшую комнату, закрытую огромным занавесом. В этот раз я вышла к ним в прозрачном платье, расшитом золотой нитью. Нитей было много, так что считать эту вещь платьем, пусть и с натяжкой, было можно. На голову одела нечто подобное, что носили царицы Египта и через дырку на макушке выпустила все свои волосы. Ничего так получилось. Спокойно села на трон. Так мы и просидели со всей этой хунтой, толи час, толи полтора, мне было без разницы. Зато ханы эти, начали потихоньку волноваться. Они вроде как пришли требовать и торговаться, а тут им даже пиалы воды не дали. Значит они для меня не гости. И где Рюрик, что он делает? И где остальные князья? Почему вокруг шатра нет охранников? Она же одна? Слуг только две красивые девицы и мелкий тюрок, только очень желтый, не болен ли? И что, они так и будут молчать? Встать и уйти, не решив вопроса. Если бы их уговаривали, а они встали и гордо ушли, это одно. А встать, когда никто и слова не сказал, и просто уйти – что мы людям скажем? Ведь здесь давно сидим. И т.д., и т.п. Наконец какой-то аксакал встал и довольно мягко спросил, сколько ещё ждать Великого Князя?