– Виктор Васильевич говорит, что он потерял много крови, прежде, чем его доставили к нам в госпиталь. Может и не выживет.
При этих словах, при имени Дэна по всем членам молодой девушки пробежала дрожь, и она почувствовала, как началась истерика.
Когда подошел доктор, она не заметила. Мертвенная бледность покрыла её черты, по спине струился холодный пот; она подумала, что теряет сознание; неимоверным усилием воли взяла себя в руки.
Доктор вошел в дежурку, горя негодованием, сделал соответствующие нарекания по поводу несоответствующего профессиональной этике, поведения.
– Заходите, милочка, – пригласил доктор, – не слушайте трескотню этих сорок-белобок.
Она улыбнулась, открыто и смущённо.
– Я знаю. Нет! Я просто уверена, что он выживет. Он знает, что я здесь.
– Выпейте, – доктор протянул ей бокал с вином, – я не сторонник спиртного, но вино, в чисто оздоровительных целях даже советую. Вы слишком бледная.
Доктор был приятным мужчиной с густой седеющей шевелюрой и военными усиками. У него был грудной низкий, грубоватый голос, этот успокаивающий и такой проникновенный голос окрашивал весёлый волжский выговор.
– Откуда у вас столько силы? Вы успеваете и в хирургии и в кардиологии побыть и остальным больным помочь. Молодые люди думают, что вы санитарка или медсестра, и все требуют вас, – он рассмеялся низким баском.
Она опустила глаза и стала рассматривать рисунок ковра.
– Виктор Васильевич, я так вам благодарна за то, что вы разрешили мне остаться. Я даже не знаю, что я бы стала делать одна в чужом городе…. – в её глазах появились слёзы.
Доктор столько раз видел слёзы, что, казалось бы, мог уже к этому привыкнуть, но ещё ни разу слёзы не оставляли его безразличным, а уж слёзы на этой очаровательной мордашке….
– Ну-ну…. Успокойтесь. Вы же сильная. Я это видел, я знаю.
– Я не сильнее, чем все русские женщины в трудные минуты. Вспомните, какие сильные женщины были во время отечественной войны. Как маленькие худенькие медсёстры вытаскивали с поля боя раненых.
– О, вы не только сильная, но ещё и умница, – подначивал её доктор.
– Полно, доктор, вы меня смущаете….
– Она ещё и скромная…, – не унимался доктор.
– Ну, ладно, я пойду, а то вы меня совсем захвалите, – рассмеялась девушка.
– Пойдемте, проведаем вашего Дениса.
Нездоровая сероватая бледность кожи, столь тревожившая её в прошлое посещение, сменилась слабым румянцем; глаза, всё ещё запавшие и обведённые тёмными кругами, уже не казались тусклыми и остекленевшими.
Ася подошла к нему, присела на кровати, обняла его, прижав голову к своей груди, и приложила холодную, как лёд, руку к сердцу молодого человека.
Любовь сделала чудо: он открыл глаза и увидел невыплаканные слёзы в её глазах